Страница 44 из 70
Ночь показалась мне похожей на детскую игрушку – калейдоскоп. Множество мельчайших осколочков, разных цветов и форм, складывающихся в одну простую картинку. Вот Вероника проходит в зал и удивленно оглянувшись, шепчет: «тут так уютно». И я оглядываюсь вместе с ней, словно в первый раз вижу молочно-бежевые стены, на которых висят картины разноцветными камнями, сделанные руками Кати. Я словно впервые тону босыми ногами в пушистом золотистом ковре и задергиваю тяжелые шторы, немного не современные, но очень подходящие к интерьеру комнаты. И тут магия рассеивается, я снова – в привычной комнате, которую я помогала обставлять сама, в которой есть частичка и моей души, отпечаток моей личности.
- Столько необычных вещиц, - Вероника бережно взяла с полки фигурку какого-то божка, которую Катя и Витя привезли из Индии.
- Да, мои друзья любят путешествовать. Пойдем на кухню, там они хранят аптечку. Я перебинтую тебе ногу, пока она совсем не распухла.
… Следующий осколок – Ника сидит на высоком барном стуле, пока я привычно затягиваю эластичный бинт. Видно, что ей неловко, хотя я не понимаю причины. Это же так естественно – помогать людям. И я с детства не гнушалась работы.
- Встань, пожалуйста. – Попросила она, отводя глаза. – Еще раз спасибо. Для меня никто из девчонок такое не делал.
- А я вечно бинтую коленки. – Я пожала плечами, убирая бинт в аптечку и присела рядом на стул. – Бывает и что-то похуже.
- Ты медсестра? Или врач? – В глазах Ники засветилось любопытство. Я покачала головой, рассмеявшись.
- Нет, что ты, все гораздо прозаичней. Я всего лишь офисный клерк в одной адвокатской конторе на окраине Москвы. Но в свободное время я преподаю на курсах самообороны для девушек. Бесплатно. Все мои ученицы небогаты, зажаты и закомплексованы. А некоторые из них еще и жертвы домашнего насилия. Вот откуда у меня опыт в обращении с аптечкой и оказанию первой помощи. К сожалению. – Я отвернулась и слишком громко поставила чайник на огонь. Ника молчала. Наверное, в шоке? В ее волшебном блогерском мире не бывает несправедливости и жестокости, а розовые единороги какают бабочками? Сама не знаю, откуда на меня временами накатывала злость на эту симпатичную девушку, что казалось, родилась с серебряной ложкой во рту.
- Есть будешь? – Может, я слишком резко перевела тему разговора, а может Ника почувствовала мое раздражение, скрытое, но невольно направленное на нее. И благоразумно поддержала тему еды.
- А что есть? – Ее голос чуть заметно дрожал. Наверное, она хорошая актриса. Вон, как скрывает истинные эмоции. Даже руки лежат на коленках и не двигаются. Но голос выдает ее волнение… неужели она боится меня? Бред.
- Есть суп. Свежий, я вечером после работы сварила. С курицей и шикарным наваристым бульоном. Больше, если честно, ничего нет. Я грозилась сестре, что буду питаться фаст фудом, но мой нежный желудок не выдержал бы такого издевательства. Я избаловала отца, сестру и себя домашней едой.