Страница 81 из 123
- Два эгоиста. Думаете только о себе. А страдает Кэрри. Она любит тебя. И его любит. Что прикажешь ей делать?
- Она для себя все решила. И её выбор – не я.
Дар побрел к кромке воды и замер. Я ждал, что он еще скажет, но принц молчал. И это молчание было страшным. В нем читалась обреченность. Когда человек понимает, что ничего нельзя изменить. И пытается это принять, выжигая себе сердце.
- Если хочешь быть с Кэрри, тебе придется поладить с Кертисом, - я заговорил первым.
- Нет, Дагеор. Просто потому, что это невозможно. Мы не были друзьями раньше, а теперь и вовсе враги. Да, мы оба виноваты. Только от этого не легче. Хуже всего, что я заперт здесь и не могу уехать. Не могу не видеть её. Это пытка.
- Ты и правда её любишь? – сама мысль, что Дар мог влюбиться в Кэрри, была для меня абсурдной.
- Тебе-то какое дело? Люблю. Что с того? Моя любовь никого не делает счастливым. И лучше Кэрри держаться от меня подальше. Целее будет.
Да уж. Злость на этого типа куда-то делась. Все мы хороши. Даже я. Когда двое пытаются разобраться в своих чувствах, третьему надо держаться в стороне. Теперь ничего не изменить. Кэрри плачет. Кертис винит себя. Дар снова отгородился от мира ледяной стеной.
- Глупо оставлять все вот так, - сказал я. – Взаимные чувства – редкость. Только ты – принц. Вы все равно не будете вместе. А если будете, то недолго.
- Иногда день стоит века, - ответил Дарентел. – Но к чему размышлять? Забудь, профессор. Все кончено. А теперь избавь меня от своего общества. Тебя слишком много в этой академии.
Он был прав. Я действительно все время в гуще событий. Даже сам того не желая. Вот и сейчас топтался на месте, хотя понимал, что стоит уйти и дать принцу угомониться.
- Ты оглох? – поинтересовался тот. – Дагеор, не надо меня жалеть. Меньше всего на свете я нуждаюсь в чьей-либо жалости. Только в покое. Поэтому сейчас ты развернешься и пойдешь в общежитие. Можешь пойти к Кэрри. Она тебя выслушает. Ей ты можешь помочь. Не мне.
- Как скажешь.
Я не успел сделать и трех шагов, когда вдруг в полнейшей тишине ударил колокол. Но в академии не было колоколов. Тяжелый траурный звон плыл над нами, и это могло означать только одно – крон мертв.
Обернулся к Дару. Его и без того белое лицо стало мраморным, застыло. Он осторожно повел рукой вокруг себя, ища точку опоры, нащупал ствол дерева и оперся на него спиной, чтобы не упасть. Губы беззвучно шевелились.
- Давай вернемся в общежитие? – тихо спросил я, но Дар меня не слышал. Словно все чувства отключились разом, и осталась только оболочка. А звон плыл и плыл над землей.
Я не знал, что делать. Да, Дар с кроном не ладили, но крон был ему отцом. Вспомнилось, Мия говорила, что отец всегда любил Дара больше, чем их с Ленором, и был для него ближе. Надо как-то помочь. Но все мы бессильны перед смертью.
- Мне надо ехать, - Дарентел заговорил внезапно, словно очнувшись. – К маме, к Ленору. Мне надо…
- Не в полночь же, - попытался его остановить. Не так из-за времени, как из-за состояния. Дар едва на ногах держался. – Подожди до утра. Я сам провожу тебя до столицы.
- Нет, нельзя медлить, - он словно меня не слышал. – Немедленно.
- Это невозможно, ваше высочество, - Беррос вышел из тени. – У нас приказ. Что бы ни случилось, вы должны оставаться в академии.
- Мой отец мертв, - первые искры молнии, предвестники скорой бури. – Я еду домой!
- Если вы попытаетесь выйти за ворота, мы будем вынуждены применить силу, - Беррос говорил холодно и расчетливо. – Поэтому возвращайтесь в свою комнату и постарайтесь отдохнуть, а мы будем ждать распоряжений от его светлости Мартиса.
- Причем тут Мартис? Отец мертв. Я – его наследник, и я приказываю исчезнуть с глаз моих, пока жив! – гаркнул Дар. Я видел, что он недолго сможет держать себя в руках. Даже схватка с Кертисом не исчерпала ресурс его магии, и теперь змейки молний струились в волосах, отсвечивали во взгляде.
- Беррос, лучше уходи, - посоветовал я. Не хотелось наблюдать, как кого-то поджаривают на месте.
- Я предупредил, - телохранитель поклонился и пошел прочь.
А в академии уже поднялась суматоха. Зажегся свет в окнах общежития, на всех этажах. По дорожке к нам бежала растрепанная Кэрри. Она обняла Дара, прижала к себе, зашептала что-то на ухо. Его руки сцепились на её спине. И если бы я не опасался, что принц снова что-нибудь натворит, то оставил бы их вдвоем. Меня-то Дару уж точно видеть не хочется.
- Пойдем, нам лучше вернуться в общежитие, - Кэрри высвободилась из объятий и увлекла Дара к зданию. Он шел следом, словно не понимая, куда и зачем. Замыкал процессию я, чувствуя себя не в своей тарелке. Вроде как и лишний, и уйти не могу, и помочь нечем.
Мы вошли в холл. Там уже собралось человек десять. При виде Дара все они зашушукались, разве что пальцами не начали тыкать, а потом девочка – кажется, из целительниц – присела в реверансе. Склонился еще один парнишка. И еще один. Мы шли мимо склоненных голов, и я начал понимать, что крон умер – пусть живет крон. Дар теперь должен взять правление Арантией на себя. Но он – здесь, а трон – там. И там же – Мартис. И Ленор, который не желает становиться кроном, но имеет все шансы стать. Что же теперь будет?