Страница 132 из 150
Настя иногда вникала, даже что-то спрашивала и отвечала, смеялась над шутками, шутила сама, а иногда абстрагировалась, откидывалась на стуле, следя за сидевшим по левую руку Глебом. Он обычно в такие моменты увлеченно что-то рассказывал, а потом замечал, что девушка поглядывает, поворачивался к ней, брал за руку, сжимая ее ладошку под столом, продолжал речь.
После обеда компании разделились – мужчины отправились вслед за предводителем – Леонидом Самойловым – инспектировать сад, девичья же половина предпочла остаться в беседке.
Сюда же время от времени забегали дети, а все та же Глафира или Марина иногда пропадали, чтобы проверить, не вышло ли еще детское бесчинство за грани разумного.
– Никогда не буду рожать, – однажды в беседку ворвалась девочка-блондинка лет шестнадцати – красивая, высокая, статная, стройная, с яркими чертами лица. Она подлетела к столу, налила в стакан лимонад, осушила его, а потом упала на диван рядом со Снежаной, положила голову ей на плечо, практически простонала слова. – Их там столько, Снеж, этих демонят, и они все чего-то хотят!
Самойлова же провела по белым волосам, улыбнулась. Глядя на них, можно было уловить сходство – обе блондинки, обе с тонкими чертами, взгляды тоже похожи. Если бы Настя не знала, что это мачеха и падчерица, посчитала бы, что кровные родственницы.
– Ну тебе же не придется сразу десятерых рожать, Котенок. А по одному, это не так страшно...
– По два тоже, – в разговор вступила Самарская, сидевшая неподалеку. Девочка, которую назвали Котенком, как Настя поняла – старшая дочь Марка, хмыкнула, вывернулась из-под руки Снежаны, а потом вновь побежала к выходу. Она сегодня явно была ответственна за развлечения мелочи всех полов и возрастов. И пусть еще минуту тому пыталась показать, как эта участь ее тяготит, обратно бежала с энтузиазмом.
В дверях беседки девочка столкнулась с Глебом. Он вернулся, видимо, чтобы проверить, все ли с Настей хорошо. Боялся, что заскучает или засмущается. Боялся зря. Пусть вступать в беседы Веселова не слишком спешила, но слушала с большим удовольствием.
Глеб отступил, пропуская Катю, она же почти уже проскочила, а потом остановилась, обернулась, заговорила:
– А вы же меня дождаться обещали, Глеб Юрьевич... Верь после этого мужчинам... – тяжко вздохнула, бросила взгляд на Настю, подмигнула Глебу, чтобы тут же унестись к детворе. Беседка залилась веселым смехом, а Имагин подошел к Насте, опустился на ручку ее кресла, склонился к уху.
– Все хорошо?
Веселова кивнула.
– Не скучаешь?
Мотнула головой.
– Когда устанешь – скажи, поедем домой.
Настя бросила на мужчину благодарный взгляд, поцеловала в уголок губ и отпустила с миром, позволяя дальше развлекаться. Ему здесь хорошо, и этого уже достаточно для того, чтоб она не уставала, да и компания действительно собралась не худшая.
Молодые мамы делились опытом, мамы постарше поучали, еще не мамы слушали и мотали на ус. Какого-то особого внимания на себе Настя не чувствовала – нет, конечно, ей периодически задавали вопросы, но вполне дружелюбно и без подоплеки. О том, как они познакомились с Глебом, у обоих была заранее заготовленная история, которую они разработали еще для знакомства с ее мамой – Настя танцевала, он ее увидел. Без подробностей, без упоминания Баттерфляя, обморока, боязни быть тут же уволенной... Эта версия показалась присутствующим очень романтичной, а сама Настя рушить родившуюся в умах романтику не стала. В конце концов, глядя на все происшедшее с высоты нескольких прошедших месяцев, почти полугода, все выглядит совсем не так плохо. В чем-то намного хуже, чем можно было даже предположить, а в чем-то крайне удачно.
Периодически в беседку заглядывали чьи-то мужья, проверяли, все ли нормально, а потом смывались. Иногда забегала малышня – делилась успехами, набивала животы и тоже ретировалась.
В какой-то момент к Насте подошла Самарская, опустилась на ручку кресла так же, как недавно Глеб, заговорила первая.
***
– А я вас знаю, Настя, вы преподаете в нашей школе.
– У вас там дети? – Ася оглянулась, встречаясь взглядом с вполне доброжелательным выражением на лице Самарской.
– Старшая. Но я хочу туда же определить младших. Они у нас близняшки. Думала, что в вашей группе им было бы хорошо...
– А сколько им?
– Три, – Александра улыбнулась. – Но они у нас сообразительные, хватают на лету.
– Давайте договоримся на вторник. Приходите, мы потанцуем, посмотрим, а потом решит, стоит начинать или пусть еще подрастут. Хорошо?
Самарская кивнула, снова улыбаясь. Настя думала, что девушка тут же уйдет, решив свой вопрос, а она осталась. Сидела рядом, тоже предпочитая больше молчать, чем говорить. Этим они с Настей были похожи. Такое молчаливое соседство не тяготило ни одну, ни другую.
Несколько раз к Самарской прибегала старшая дочка, глянув на которую, Ася вспомнила, что действительно видела девочку на группах. Малышка требовала что-то у матери командным тоном, а когда Александра отправляла со всеми вопросами к отцу, топала ножкой, хмурилась и убегала обратно.