Елена Прекрасная

«Может, у бабушки Настеньки?» - из глубин сознания всплыли слова главной мамки, что я могу прийти к пожилой женщине, если возникнет такая необходимость… Кажется, она возникла. Стало стыдно: повесить на старую женщину заботу о ребёнке – разве это хорошо?

- Но что ещё мне делать?! – почти вскричала я.

Разбойники немедленно обернулись, впившись неодобрительными взглядами в нарушительницу спокойствия. Я низко опустила голову. Видимо, удовлетворившись изображением раскаяния, они вновь отвернулись и зажурчали о своём. Ларьяна придвинулась ближе.

- Что тебе делать? – чёрные глаза прямо светились любопытством.

- Послушай, тут есть где-нибудь школы-пансионы для детей? – задала я встречный вопрос.

Конечно, она меня не поняла. А когда я объяснила что именно имею в виду, отрицательно покачала головой.

- Мальчикам можно стать подмастерьем сапожника, столяра, кузнеца, - принялась она перечислять. – Но таких домов, где берут сразу много учеников у нас нет. Может, в столице?.. – задумчиво нахмурилась она.

- А девочкам? – перебила я.

- Девочкам? - переспросила девчушка - словно ей раньше и в голову не приходило задумываться ни о чём подобном. - Девочки замуж выходят.

"Отсталое общество" - вздохнула я про себя.

- До этого ещё дорасти надо.

Что ж, выбор был: таскать Ларьяну с собой, взяв на себя ответственность за содержание ребёнка и обеспечение ей достойного будущего - или взвалить девчушку на старческие плечи совершенно незнакомого человека. Для меня выбор был очевиден; для моей совести, к сожалению, тоже. Борьбу с ней я позорно проиграла, так что...

- Пойдёшь со мной, - тихонько шепнула я девочке. - Только никому не говори!

- Хорошо! - пообещала она.

Я страдальчески вздохнула. И говорить никому ничего не надо - её глаза выдадут: засиявшие любопытством и ожиданием чего-то необычного, они были так красивы, что я не сразу набралась мужества потушить этот огонь. Но для дела так будет лучше. Оставалось только дождаться подходящего времени и - свобода! «А Ларьяну подниму, вытяну - зарабатывала же я как-то в Москве? Сориентируюсь и тут!»

- Где мой осёл?! - вскрикнула я, внезапно вспомнив, что для побега не достаёт ещё одного члена команды.

Оба разбойника вздрогнули от пронзительного, резкого визга. Я грозно уставилась на бугаев.

- Осёл где? – напирала я, подпустив в голос бандитских ноток.

- Там пасётся, - махнув рукой куда-то влево, неохотно бросил разбойник с перебитым носом.

- Там - это где? - от моей подозрительности так легко не отмашешься.

Встав, подошла к выходу из пещеры, намереваясь собственными глазами убедиться, что Иа где-то неподалёку. Однако меня не выпустили и выглянуть наружу не позволили.

- У вас разведбаза, что ли, что вы так таитесь? - пробурчала я. – Или, может, там на травке сейфы стоят и потому посторонним вход воспрещён?

Мои заумные речи с иностранными терминами были пропущены мимо ушей. А вот меня не пропустили: вскочив на ноги, бугаи перекрыли выход своими телами.

- Сколько телохранителей на одну маленькую меня! - возмутилась я. - Я вас не нанимала!

Подбородок у них выпятился как по команде сантиметров на десять; грудь колесом подалась вперёд и сами разбойники будто увеличились в размерах. Вот что значит задеть самолюбие самца! «Как индюки, право слово! Раздулись, покраснели от негодования - мол, это мы-то для тебя нехороши?! Как ты смеешь от нас отказываться, презренная?!» Так и подмывало подразнить их, закурлыкав по-индюшачьи: «Курлык-курлык». Удержалась, хоть и с трудом, но захрюкала от сдавленного смеха. А они оскорбились.

Надвинулись на меня, нависли двумя стероидными глыбами... «Или это манная каша на них так действует?» Признаться, вопрос заинтриговал настолько глубоко, что я не стала себе отказывать: пощупала одного за бицепсы. Украдкой. Так он отскочил от меня как ошпаренный. Второй, тот, который с поломанным носом, поглядел на напарника… на меня… снова на него. И тоже сделал пару шажков назад, скромненько так. «На всякий случай, - крупными буквами читалось на его лице. - А то не ровен час...»

«Съем!" - усмехнулась я, клацнув зубами и облизываясь - предвкушающие и с большим намёком. Мужики почему-то сглотнули и синхронно отступили ещё на шажок. «Женское обаяние - сила! С ней и бицепсов не надо!» - возрадовалась я, чувствуя, как в крови заиграли гормоны. Плечи расправились сами собой, выставляя на обозрение достоинства - уж какие есть - живот втянулся; плотоядная улыбка будто приклеилась к губам.

У разбойников забегали глазки. Причём по одному и тому же маршруту: поглядят в глаза, мазнут взглядом по губам, глаза спустятся на грудь - смотрят в сторону. И по новой. «Странновато, - отметила я про себя, - учитывая, что у них тут женщин нет... Должны были бы меня с руками оторвать, а они колеблются» Впрочем, долго зависать на этом я не стала. Мне их внимание сомнительного свойства даром не нужно. Мне - лишь бы до Иа добраться и ноги унести, да девчонку с собой прихватить.

Сделав голосок потоньше, чирикнула:

- Я ж только одним глазком взгляну!

Мачо местного розлива насупились, посуровели. Переглянулись - и качнулись снова ко мне. При этом - держа дистанцию.

- Не велено!

- Вы же рядом стоите! Куда я денусь?

Суровые стражи заколебались.

- Не велено, - повторили, но уже как бы извиняясь.

- Боитесь, что убегу? - усмехнулась я. - Такие вы плохие сторожа, получается, что от вас можно сбежать, стоя в двух шагах?

Им не понравилось: то ли сомнение в профессионализме, то ли предположение, что сбегу. Поняв, что они не пропустят, применила маленький трюк. Изобразив на лице ужас, ткнула указательным пальцем в небо у них за спиной и с ужасом провозгласила: