Страница 57 из 101
- Матушки! – выдохнула Настенька, глядя на огромный синий камень у себя на руке.
- То, что надо! – заверила я.
- Это ж… - она беззвучно открывала и закрывала рот.
- Красивый! – поддержала я. – Неудобный, конечно – руку наверняка оттягивает, но ничего, потерпи. Зато образ отлично дополняет!
Похоже, Настенька на время выпала из реальности – застыла, уставившись на камень невидящим взглядом… Моё самолюбие творца было польщено. «Не знала какой красоткой можешь становится? - усмехнулась я. – Только других наряжаешь – и о себе ж надо подумать!» Похоже, честная до невозможности, Настенька даже никогда в мыслях не держала не то, чтобы брать себе, а даже примеривать вещи, которые Еленам были дадены. Видя, в какую она впала оторопь, я взгрустнула:
- Не дарили мне женишки бриллиантов, иначе бы они тут были, – теперь я в этом не сомневалась: главная нянька ни камешку не позволила бы пропасть или затеряться по дороге в хранилище даров. – Вот же жмоты!
Мой пыл стряхнул с Настеньки оцепенение.
- Жмоты? Какие жмоты? – пробормотала она.
- Не важно. Смотри, какая ты! – поднесла я ей зеркальце. - Русское совершенство!
Настенька глянула – и вновь выпала в прострацию, залюбовавшись на своё отражение. Наконец, с трудом оторвав от него взгляд, с сожалением протянула мне зеркальце.
- Побаловались – и будет, - твёрдо сказала главная мамка и решительно принялась стаскивать кокошник.
- Не тронь! – взвизгнула я, потрясая зеркальцем. – Ты же разрушишь образ!
Настенька недоуменно на меня глянула.
- Не ходить же мне в этом…
- Ходить! – возбуждённо перебила её я. – Ты что, мои труды извести хочешь?!
Как же я сожалела в этот момент об отсутствии фотоаппарата!
- Из меня художник, как из порося – балерина! – чуть не плача, пожаловалась я. А так хотелось запечатлеть своё дизайнерское творение.
- Есть у нас художник, в Киселях-то, - с сомнением произнесла Настенька. Видно, всё же решила, что я умом тронулась, бедняжка, от треволнений.
- Зови! – категорически велела я. Настенька колебалась – с чего бы ей исполнять мои капризы? Но у меня был рычаг воздействия:
- Не уйду, пока твой портрет не нарисует!
Мощный вздох вырвался из груди няньки – вздох, говоривший: «Знала я, что нахлебаюсь от тебя горюшка!» «Терпи! - про себя ответила я, равнодушно пожав я плечами. - Красавицей будешь!» Не зря говорят, что модельеры – садисты. Впрочем, уж ко мне-то это не относится! Я к ней с добром, а она!.. Что думала Настенька – не знаю. Возможно, сочла мои творческие муки желанием развлечься за её счёт - или предлогом, чтобы оттянуть уход. И, конечно, в глубине души сто раз пожалела, что раздобрилась и показала мне заветную комнатку.
Во враждебном молчании мы спустились вниз.