Наследие

- Точно! Воздушная стена! Но как…

Его идея была проста, окружить огонь воздушной стеной, которая не давала бы пламени распространиться. Прикрыв глаза, Рик попробовал представить себе стену, прозрачную и прочную, как толстое стекло, очень толстое стекло. Стена, возвышающаяся над домами, затем еще одна, и еще, и еще. Перед внутренним взором аниторна появился прозрачный ящик, внутри которого дул ветер, с четырех сторон сразу, сгоняя пламя к центру. А когда он открыл глаза, то охнул от того, что увидел внизу. Пламя отодвинулось от стен домов, и можно было увидеть четкие контуры квадрата, в середине которого бушевал вихрь белого огня, дожирая тела, лежавшие на улице. И как только пламя опало, каменные плиты оказались черными от сажи, но тварей здесь уже не было. Из нескольких окон смотрели люди, и взгляды их были устремлены на драконицу и ее седока. Аниторн махнул выжившим горожанам рукой и направил Ханнис на помощь другим драконоправам, выстраивая мысленно новые прозрачные ящики. И Сила его не заканчивалась.

Рик увидел Шефри Дальгарда на крыше главной обители Брилланта. Прижимаясь к нему спиной, стоял какой-то городской стражник. Они отбивались от наседающих умертвий, но силы были на исходе. Движения рук мужчин стали медленными, рваными, и твари почти добрались до них. Илейни скрутил новую плеть из воздушных потоков, размахнулся, и нежить полетела в сторону от двух мужчин.

- Мой лорд, - прочел по губам Шефри аниторн, кивнул и смел воздушной волной тех, кто еще оставался на крыше.

- Сидите там! – крикнул Илейни и поспешил дальше.

Даархар сузил глаза, наблюдая за серой драконицей. То, что вытворял аниторн, оказалось полной неожиданностью. Добыча ускользала из рук, и это Эрхольду не понравилось. Взмахнув крыльями, Дархэйм нырнул в заклубившуюся тьму. Через короткое мгновение он появился с другой стороны города, осклабился и неспешно полетел навстречу аниторну, не скрываясь и не пытаясь нападать.

Черный дракон неспешно летел, чутко прислушиваясь к женщине, сидевшей на его спине. Лоэль уже привык к высоте и теперь лежал спокойно, начиная тревожиться лишь тогда, когда придерживающая его рука исчезала. Он задирал голову и смотрел на свою хозяйку, казалось, не замечавшую ни величественную картину, раскинувшуюся внизу, ни каяра, чью шерсть трепал ветер, не чувствовала радости от полета, ее мысли были далеко, и в глазах застыла тревога.

- Гор! – Фиалка сдалась, больше не пытаясь быть послушной. – Гор, нам надо вернуться.

Дракон издал короткий рев и прибавил в скорости.

- Гор, я не смогу жить, если он погибнет.

- Ар-р.

- Ты же тоже себе этого не простишь, Гор! – закричала она. – Он ведь был с тобой рядом, всегда был рядом. Любил, заботился, оберегал. И ты заботился о нем. Неужели бросишь сейчас, когда он может погибнуть?! Гор! Вспомни, Рик – твоя семья! Ты искал его, когда он пропал. Я помню, как ты был счастлив, когда нашел его, Гор!

Великан еще прибавил в скорости, и вскоре ветер яростно ревел вокруг Фиалки. Каяр уже не скулил, он выл от страха. Слезы застилали глаза женщины, она смахивала их и кричала на пределе голосовых связок, превозмогая рев ветра.

- Гор, Эрх убьет его! Так или иначе, но брат не оставит Рику жизнь! Если он знает, что аниторн – это ключ от врат, он выпустит из Рика всю кровь, он не ограничится каплей. Если не знает, то убьет из-за своей глупой ревности и злости, не найдя меня. Гор, услышь меня!!! Возможно, именно сейчас Рик умирает в руках жестокого обезумевшего мерзавца! А если Эрх откроет врата, то не будет нашего мира, не будет ни тебя, ни меня, и ты ничего не сможешь сделать. Гор, ты был его другом! Он умрет, а ты так и будешь стеречь самку, которую даже не можешь покрыть собой, которая не даст тебе потомство? Да очнись же ты!!! – она зарыдала в голос, ударяя кулаком по чешуе. – Очнись! Очнись! Очнись!

Гор упрямо летел вперед, унося все дальше свое маленькое сокровище. Он не хотел слышать, не хотел думать, не хотел помнить, как маленький лорд снял с него путы, причинявшие боль и поклялся, что больше никто не причинит боли малышу-дракону. Не хотел вспоминать, как они бегали по горному лугу, потом валялись в траве, и детеныш человека крепко прижимал к себе необычного друга, чей рост тогда как у большой собаки. Гор не хотел помнить, как его человек ликовал, крича и размахивая руками, когда крылья юного дракона подняли его впервые в небо. Он хотел забыть, как Рик просиживал рядом со своим драконом, когда тот трое суток мучился от пробуждения пламени, и как счастливо хохотал, увидев белый огонь. И мгновения, когда молодой лорд приходил в драконник и просиживал подолгу рядом с летуном, рассказывая ему обо всем на свете, тоже хотел забыть. И как спасал Гора на Играх, не дав водным чудищам сожрать дракона, и как просил прощение за причиненную боль. И о том, как умирало от тоски и тревоги драконье сердце, когда человек не вернулся. Гор хотел все это забыть, потому что это мешало желанию сберечь самку. Если он вернется, то ее заберут…

- Гор! Если Рика не станет, я уйду за ним, слышишь? – орала Фиалка, захлебываясь слезами. – Если его не станет, я покину тело и вернусь в мир мертвых! Гор, да опомнись же ты!!! Эрх сильней и коварней, он найдет лазейку и заберет жизнь аниторна. Гор, прошу тебя…

Дракон взревел. Ярость и горечь смешались в этом реве. Он пытался забыть, он очень старался не думать о своей стае. Гор так хотел думать лишь о своей самке и ее жизни, но… Мальчик с синими, как небо глазами, смотревший на него с доверием и любовью все еще стоял перед внутренним взором дракона. И душа великана помнила страх потерять маленького дракона. Не закрыться в драконнике, не улететь от него подальше, зная, что он где-то продолжает свое существование, а потерять навсегда, зная, что уже никогда не сможет прилететь, склонить голову и почувствовать, как кончики человеческих пальцев обрисовывают чешуйки на шее. Исчезнет запах Силы, всегда привлекавший дракона, исчезнет человек, оставив лишь память и слезы самки, которая будет смотреть, обвиняя каждым взглядом, что он, Гор-ин-Сианлэй, сын вольного ветра посмел забыть о своей семье и дал ей погибнуть.