Наследие

Она стояла за статуей, кажется, не дыша и боясь пошевелиться. Дверь была приоткрыта, но женщина в него не пролезла. Еще бы! Эрхольд с трудом прошел, когда ему было семь лет, леди Дархэйм и вовсе не смогла протиснуться.

- Милости Огненных, матушка, - издевательски произнес мужчина.

Женщина вжалась спиной в приоткрытую каменную дверь. Леди Дархэйм была слабым магом, и в темноте не видела, потому угадывала лишь контура тела своего сына. Но и этого ей хватило, чтобы кровь отхлынула от лица.

- Чудовище, - прошептала она и все-таки выбралась из-за статуи. Прятаться больше смысла не было.

- Всего лишь сын своего отца, - усмехнулся Эрхольд. - Нравлюсь? Ты ведь всегда хотела меня видеть именно таким, не правда ли? Ты столько раз напоминала мне о моей истинной сути, что я не мог не услышать.

Женщина остановилась за саркофагом, стараясь лучше разглядеть сына.

- Будешь убивать меня? Убивай. Только знай, я ни о чем не жалею. Ни о том, что сделала тогда, ни о том, что освободила бедную девочку сегодня.

Эрхольд склонил рогатую голову к плечу, рассматривая мать. Она была бледна, но старалась не показать страха. Леди Дархэйм, на удивление, почти не изменилась за эти годы, только черты лица утратили прежнюю властность. Их сменила угрюмая замкнутость. Однако в глазах все еще светился разум, не утраченный за столько лет полного одиночества. Ингер почти потеряла его, а вот леди Дархэйм нет. Она поджала губы и ждала своей участи.

Лорду до безумия хотелось вырвать матери сердце, прямо сейчас. Сжать его в кулаке, слушая отвратительный хлюпающий звук. Хотелось видеть, как угаснет свет в ее глазах. Но Эрхольд уже успел подавить первую ярость, и теперь размышлял, что делать с леди Дархэйм.

- Почему ты медлишь? – спросила она, и голос женщины предательски дрогнул.

- Решаю, как продлить твои мучения, мать, - равнодушно ответил Эрхольд.

- Что ты сделал с той женщиной, которую держишь в этом замке?

- Вырвал ей глаза, чтобы больше не шлялась по замку, - он снова издевался, но леди Дархэйм не поняла.

Она застонала и закрыла лицо ладонями.

- Что за тварь породило мое чрево? – расслышал лорд и заскрежетал зубами от ярости.

- Ты никогда не видела во мне сына, - произнес он.

- Я всегда была против затеи мужа, - женщина медленно двинулась от одного саркофага к другому, ведя ладонью по каменным крышкам. Эрхольд последовал за ней, идя с другой стороны захоронений. – Я просила его одуматься, но он не слышал меня, верил, что сила Бездны вознесет славу его рода. Зная, что я не хочу связи с чудовищем, он не сказал мне о том, когда собирается провести ритуал. Но я сразу поняла. Тот, кто пришел ко мне в его теле, был другим. Он вел себя иначе, говорил иначе. Я отказалась от связи, хотела сбежать, но он поймал меня, когда я уже бежала по лестнице. Догнал и взял там же, не заботясь о том, что нас видят слуги, не слушая моих криков. Виллиан в теле моего супруга насиловал меня до рассвета, пока не истекло его время. Я потом несколько дней не могла встать с постели. Он растерзал мое тело, растоптал душу…

- Да неужели? – Эрхольд зло расхохотался. – Вам так не понравилось, матушка? Наверное, поэтому, когда обезумевший от страсти к человеческой женщине, он вернулся, вы принимали его несколько месяцев? Эта мразь убила моего отца! Моего человеческого отца! Тахрад  рассказал мне правду о моем рождении, учил, как пользоваться силой. Знаете, что он сделал сразу же, когда открыл мне глаза? Он открыл передо мной дверь в мир мертвых, чтобы я мог там с ним встречаться. И пока вы ненавидели меня в этом мире, он обучал меня в мире потустороннем. Догадаетесь почему? Ну же, матушка! Вы ведь приняли его, когда он явился к вам снова по проторенной дорожке, самовольно захватив тело отца. Вы тоже знали, кто он, но приняли его! Хотелось повторить блуд на лестнице?

- Замолчи! – закричала леди Дархэйм, стискивая пальцами собственное горло.

- Отчего же я должен молчать? – язвительно спросил лорд. – Вы так непоследовательны, матушка. Любили моего человеческого отца, Тахрад вас изнасиловал, но вы приняли его второй раз, зная, что это убивает вашего мужа.

Женщина вскинула голову и хрипло рассмеялась.

- Любила? О, да, мой мальчик! Я любила его… пока он не позволил Виллиану издеваться надо мной. И сколько он после не молил меня о прощении, я возненавидела и его, и порождение связи, унизившей меня. И ты прав, я знала, что Тахрад вернулся. Только во второй раз он не бросался на меня, не рвал одежды, не вытворял со мной мерзкие вещи. Он заглаживал свою вину почти все то время, что смог удержаться в теле лорда Дархэйма…

Эрхольд издевательски захохотал.

- Ох, уж это женское сердце! Одного возненавидела, второго простила и приняла. Чудовище приняла, мать! Кого ты столько лет изгоняла из меня? Того, кто был мил твоему сердцу? Тогда любуйся на своего возлюбленного! Вот он, во всей красе. Его облик, его норов, все его! В человеческом обличье я похож на тебя. В боевой форме – Виллиан. Плоть от плоти, кровь от крови, плод совокупления человеческого мужчины, человеческой женщины и Виллиана. Тогда где же ваша любовь, матушка?! Согрейте меня в своих объятьях, - он снова рассмеялся и сделал шаг к матери.

- Тебе нужна моя любовь? – ледяным тоном спросила леди Дархэйм. – Хочешь согреться? Тогда подойди ближе, сын, мне плохо видно в темноте… Боги!

- Всего лишь я, дорогая моя, - иронично ответил Эрхольд, заламывая женщине руку и вырывая сферу с Божественным Огнем. – Я в темноте вижу очень хорошо, матушка.

Сфера полетела через саркофаг и Огонь полыхнул, освещая соседние саркофаги, искаженное страхом лицо леди Дархэйм и Эрхольда, так и не сменившего обличье.

- Да ты у меня шалунья, мать, - оскалился Виллиан в жуткой ухмылке. – Все старые привычке не забудешь?