Страница 245 из 250
– К лесовицам идете? – Округлил глаза. – Можно с вами?
– Иди-ка ты домой, дружок, мой тебе совет. И забудь о лесных девах. Они принадлежат лесу.
***
Послеобеденная истома сморила чуть ли не всех обитателей «Морского». Даже ребятня вповалку улеглась в детской. Набегалась. Дед Агап нашел хозяйку дома в библиотеке дочитывающей абзац о лесовицах. Старик уселся рядом на диванчике, потирая ладонями колени.
– Что-то ты сегодня смурная, дочка. Случилось что?
Тиса вздохнула. И не сдержалась. Рассказала как на духу все, что ее беспокоило.
– Демка Полинки нашей родичей ищет, значит. Хорошее дело. А ты чего носом красна? Не бойся, не отнимут они у тебя малую, не такой у тебя муж. Я же вижу, как он над тобой да девчушкой печется. Уж в обиду не даст.
– Угу, – кивнула она и, кажется, на самом деле успокоилась. – Дед Агап, а вы знаете что-нибудь о лесовицах?
– Да маленько совсем. Девы как девы, только в лесу общиной живут, и вэя им дана своя. Лес их питает, он же и не отпускает потом своих послушниц.
– Пишут, они мужчин совращают.
– Тоже слыхал. Шалят девчонки. Ну так скучно ж им. Живут как в монастыре в женском своем круге, вот и балуют с теми мужичками, кто далеко к ним в угодья забирается. – Старик почесал бороду.
Слова лекаря подняли новую волну беспокойства, теперь уже другого плана. Демьян же к этим развратницам пошел!
Тиса подскочила с места.
– Прости, дед Агап, мне к себе нужно.
***
Тропы исчезли. Деревья округ поднялись кряжистые, все как на подбор толстостволые. Дубы, вязы, сосны, буки. Столетние, мощные. Их кроны смыкались над головой, образуя живой свод. От него к земле редкими серебряными струнами тянулись лучи солнца. В пятнах света кучерявым руном ярко зеленел мох, влажный от росы. Демьян остановился и прислушался. Лес жил в каждой травинке, букашке, звере иль птахе. И этот шепот многовекового исполина завораживал.
Тиса снова нырнула сознанием в тело мужа, чтобы насладиться запахами леса, да так и осталась. Пока не ощутила легкое дуновение в ухо, за которым последовал тихий женский смех. Демьян обернулся. Рядом – никого. Смех повторился, но теперь с другой стороны. Более мелодичный, чем первый. Чистый, как горный родник. Вновь подул ветерок и игриво взлохматил волосы колдуна, пробежался по губам и скулам, защекотал подбородок. Две гибкие женские фигуры мелькнули меж деревьев и исчезли. Стройные и, о Единый, – возмутительно обнаженные! Все очарование лесом слетело, словно шелуха с семечек.
Тиса не приняла игры. Мгновенно сознанием она оторвалась от мужа, чтобы облететь округу и найти прячущихся. Две игруньи прильнули к стволам и с лукавыми улыбками на губах выглядывали, оценивая мужчину, что забрался так далеко в их владения. Видящая смогла разглядеть лесовиц, а затем и мысленно зашипеть от возмущения и поднимающейся в душе досады. Девушки оказались юными – само цветение и нежность. Прозрачная гладкая кожа, волосы пышные, вьются до пят. А в мягких прядях змейками вплетены цветущие вьюны. Молодые груди и бедра прикрывает некое подобие одежды из тончайших растительных волокон. И это полупрозрачное безобразие будоражит фантазию – даже ее, Тисину, женскую, что уж говорить о мужской. Теперь понятно, почему все деревенские грезят об этих дикарках!
– Покажитесь мне, хозяйки леса! Не обижу, – меж тем прозвучал голос Демьяна.
Эх, в этот момент Тиса пожалела, что не может привязать этих красоток волосами к дереву. Ну зачем только она отпустила мужа в это путешествие? Тем временем девушки с грацией ланей выскользнули из-за дубов и приблизились к вэйну, чтобы обойти его по кругу.
– Человек, – прошептала нежным голоском одна из красоток, рассматривая колдуна большими глазами цвета весенней листвы. – Он другой, чем те, с деревни. Цвет его кокона, видишь...
– Да, необычный. И тело красивое. – Блеснула глазами темными, как болотная трясина, вторая и призывно улыбнулась, обнажая белые с легкой зеленцой ровные зубы. – Мужчина из мира с широким небом, пойдем со мной...
– Нет, со мной, – воспротивилась первая.
Ее ладошки потянулись было к Демьяну, чтобы коснуться его руки, но в этот момент послышался странный звук – тонкий, протяжный. Если и кричала птица, то раньше Тиса таких не слышала.
Девушки мгновенно отпрянули от колдуна, бесшумно и слаженно, как рыбы в косяке. А на поляне появилась третья женщина. И хоть выглядела она молодо, во взгляде ее читалась мудрость многих десятков прожитых лет.
Невысокого роста. Хламида до пят из той же ткани, что у молодых. Светлые волосы стянуты в низкий хвост. И рябиновый венок украшал голову. Показалось, или резные листья источали едва заметное бледное сияние?
Женщина наградила склонившихся перед ней молодух негодующим взглядом и приглушенно шикнула:
– Кому было велено за третий круг ногой не ступать?!
– Мы заигрались с ветром, матерь Купава, а затем увидели гостя. Но он не упырь. Издалече чуяли – горячий.
– Цыц... На лобище поговорим, – прошипела старшая, пристально наблюдая за вэйном. Опаска – вот что светилось в ее бледных, как листья полыни, глазах. – Приветствую, путник. Что за тропа судьбы привела колдуна из мира с большим небом в Заорье?