Страница 4 из 5
Порыв ветра разметал по столу рубленый лук и поднял в воздух облачко муки.
«Я дверь не закрыла», – Лин вытерла руки, поправила свободное летнее платье (наряды этого мира были на удивление удобными) и потянулась к окну, чтобы избавиться от сквозняка.
– Проклятье! – воскликнула, обнаружив, что за забором происходит нечто подозрительное. – Кари! Прогони уток!
– Зачем? – откуда-то сверху донесся низкий голос человека, которого она любила больше жизни.
Вернее, не человека. Кари принадлежал к расе метаморфов, но для их семьи это не имело никакого значения.
– Они жрут бриллианты с краденого платья!
– Это проблема Зелины.
– Это проблема тех, кто будет лечить их от несварения. Угадай с трех раз имена счастливчиков?
Он легко спрыгнул с крыши, бросил на крыльцо молоток и горсть гвоздей.
– Если и на следующий День рождения мне подарят флюгер, я обижусь, – сверкнул широкой улыбкой. – Ты бы намекнула Зелине, что в мире существуют и другие вещи.
– Тише! – Лин прижала палец к губам, едва сдерживая смех. – Она сама их делает по какой-то книге. Согласись, в этом году у нее почти получилось.
– То есть надежда, что где-то после сотого Дня рождения я смогу передаривать ее подарки, пока не умерла? Замечательно.
Кари скрылся за воротами, спасая то ли богиню от обнаглевших уток, то ли уток от разъяренной богини. Его высокая плечистая фигура, облаченная в типичную для этих мест светлую одежду, мелькнула в соседском дворе. Лин улыбнулась, будто воочию представляя, что происходит за кустами шиповника, благо крики Зелины были слышны преотлично, да и спокойные реплики метаморфа доносились вполне четко.
– Убери свою перепончатую мерзость! – вопила богиня.
– Подбери подол, Зел, – настаивал Кари.
Интересно, кто из них сдастся первым? Вероятнее всего, злополучное платье.
«Я замужем за Изначальным», – Лин до сих пор удивлялась, как такое возможно.
Люди и не-люди не имели ни общих интересов, ни будущего. Несмотря на близкое соседство Старилеса – единственного государства не-людей, занимавшего добрую половину континента, – даже местные жители относились к иным расам с предубеждением.
Помнится, в самом начале супружеской жизни Зелина предрекала, что Кари несладко придется в деревне – его привлекательная внешность и доброжелательный характер сделают его главным объектом интереса местных жительниц всех возрастов и сословий.
Как выяснилось, богиня просчиталась.
Не было в округе столь безрассудных и глупых девиц на выданье, да и молодые вдовушки предпочитали томиться в одиночестве или охотиться за добычей попроще. И дело вовсе не в том, что союз Лин и метаморфа являл собой яркий пример Большой и Вечной Любви, в которую Зелина не верила. Все объяснялось гораздо проще.
Никто в деревне не сомневался – в домике на окраине живет семья настоящих не-людей. Если соседка выглядит чуть ли не моложе, чем в тот день, когда она купила дом, заплатив золотами[1], вердикт местных кумушек однозначен – не человек. Да и метаморф никогда не пытался скрывать свою не-людскую суть.
Кому нужны лишние проблемы? Не исключено, кто-то из столичной знати и решил бы попытать счастья, но крестьяне смотрели на мир более прозаически. От не-людя в семье больше бед, чем радости. Слишком уж неприспособленны они к быту, слишком чужды людям… Да и как можно провести жизнь рядом с существом, для которого ты – всего лишь часть бесконечности, причем, вполне возможно, не самая лучшая часть? А к коротким романам в деревне относились неодобрительно.
Шипение на плите подсказало, что пора отвлечься от противостояния богини и уток и уделить время стряпне. Лин неохотно закрыла окно и взялась за нож. Она ненавидела готовить, но отдавала себе отчет в том, что друзья находятся в этой глуши из-за нее, и считала своим долгом о них заботиться.
Кажется, это было совсем недавно… Ее выдернули из родного мира, обеспечили чужой внешностью и попытались сделать марионеткой в придворных интригах. За неполный цикл Руна и Рунны, лун этого мира, она успела побывать и двойником веллийской принцессы, и самой принцессой. Смирилась, почти покорилась судьбе… И не удержалась от бунта.
А теперь за ее свободу расплачиваются те, кто не остался в стороне.
Кари, Зелина, Марк… Кстати, почему не видно Марка? Быть того не может, чтобы он не слышал возмущений богини.
Своей жены, между прочим. Законной. Не особо любимой, но тут уж судить не соседям.
Лин бросила на сковородку остатки лука, подмела рассыпавшуюся муку и подумала, что некоторые чудеса ее все же удивляют. Например, то, что Марк терпит эти странные отношения, хотя они давно уже не приносят радости ни ему, ни Зелине.
«Почему вы вместе?» – однажды волшебница не выдержала и спросила напрямую
«Потому что не хватает сил разойтись», – ответил он. И добавил, что сам не понимает, как из бывшего гвардейца, больше всего ценившего свободу, и врага номер два (первое место по праву занимала Лин) самого императора превратился в обыкновенного подкаблучника. Впрочем, связавшись с богиней, на судьбу не ропщут.