Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 99 из 120

  - Кис, пошли, так нужно, ты должна пойти со мной. Должна. Сейчас. Так нужно.

  Я мотала головой и протестующе мычала. В какой-то момент я вырвалась, но он и не сильно держал меня, кажется, ему нужно было согласие, чтобы забрать меня с собой. Но в тот момент я не понимала. Совершено ничего не понимала и спряталась за спиной у герцога.

  - Кис - столько было отчаяния в этом шёпоте.

  Мужчина стоял, опустив плечи, повеся безвольно руки, с потухшим, тусклым, больше не блестящим, взглядом.

  - Кис... идем... прошу

  - Она сделала свой выбор - четко, твердо процедил снежный.

  Дар встрепенулся, снова становясь холодно-твердым, уверенно-жестким, безмятежно-неприступно-невозмутимым.

  - Ты же сам видишь, она не в себе и не может сейчас сделать осознано-правильный выбор

  Прежде, чем герцог силком утащил меня, я успела увидеть черные глаза, в которых была безграничная одинокая тоска. Необоснованная, необъяснимая, животная, сильная, тоска.

  Чувства словно заглушились, не проходя сквозь толщу воды. И я с абсолютным безразличием и отстранённостью наблюдала за яростью снежного демона. Он впихнул меня к себе в спальню, в предоставленных Императором покоях. Яростно сдернул мою одежду, быстро скинул свою. Повалил на кровать. И одним резким, яростным движением размашисто вошел во всю длину. Без ласк, без подготовки, без обоюдного желания. Я не сопротивлялась, мне было все равно. И даже боль от вторжения, к которому я была не готова, не чувствовалась.

  Постепенно ярость мужчины схлынула, и он замедлился и стал нежно ласкать, но я по-прежнему не реагировала. В конце концов он сдался и закончил в свое удовольствие. После ушел в душ, оставив одну. Я тихо оделась и стала бездумно сидеть на кровати, чуть раскачиваясь.

  ***





  

  Ощущение эмоций не появились и вечером, когда мы вернулись в замок. Я тупо сидела за столом, на ужине и вяло ковырялась в тарелке. Вкус еды абсолютно не чувствовался.

  Сначала появилось оцепенение и пропали окружающие звуки. После зазвенело в голове, отдаваясь эхом в висках. Появился шум и чувство встречного ветра. Внутри что-то натянулось, словно за второй конец внутренней нити усилено тянули, и когда она натянулась до упора, то резко оборвалась. Слух отключился, зрение поплыло. Последнее что я помню - это чувство полета и скоропостижно приближающийся пол.

  ***

  

  Агриэль.

  Он давно знал, что между его женой и Сумраком завязалась связь, из-за которой Кристи снежного даже за мужчину не принимала, не реагируя на прикосновения, потому как тело не может изменить с другим при наличии связи. Но при всем своем желании герцог не мог её разорвать. Мальчишка каким-то образом предчувствовал его намерения и успел открыться любовнице. А той по какой-то причине понравился его запах и связь установилась без её ведома. А сейчас эта связь разорвалась и герцогу пришлось стремительно преодолевать разделяющее их пространство и подхватывать бесчувственное миниатюрное тело черноволосой девушки, с глазами, как звезды, которые западают в душу при одном взгляде.

  Он отнес её в спальню и вызвал целителя. Последний подтвердил теории снежного и сообщил, что проспит она неделю, после чего будет один день бодрствовать и снова погрузиться в сон на целый год. За этот промежуток времени тело будет меняться, восстанавливаться, делать перестройку. Для организма разрыв связи был очень болезненный, неприятный и очень трудный. Сейчас тело испытывает сильный стресс и нужно время на восстановление. Тем более связь успела закрепиться, завершить завершение, пройдя эту стадию и полностью построиться, достроиться.

  Целитель подтвердил предположение герцога, чем был вызван разрыв связи - Дарион рассеялся*. Герцог может быть и ликовал смерти соперника и разрыву связи, но, во-первых, для его супруги сильнейший стресс для организма, а во-вторых, стресс морально и душевно, и дай Мрак, чтобы она не скатилась в затяжную депрессию, после того как проснётся через год. Он бы и сам подивился своим мыслям, но уже смирился с тем, что она ему далеко не безразлична.

  Рассеяться* - демон, устав жить целую вечность, может рассеется, отдавая свою жизнь.