Бессмертный

         — Ни в коем разе. Я говорил обо всех присутствующих.

         И все же я был куда более серьезным преступником, чем все остальные вместе взятые, помноженные на сто. Узнай они, что я творил в свое время, то без промедления сдали бы меня властям, пусть и сами попали бы к ним в лапы. Хотя, наверно, это случилось бы лишь в том случае, если бы они были уверены, что их не уничтожат на месте.

         — Я не преступник, — запротестовал Костун.

         — Предательство — тоже преступление. Моральное уж точно, — ощетинился Иолай. — Тем более, де-юре мы здесь все жестокие преступники.

         — Хватит об этом, — прервал своего телохранителя Верон. — Некогда тратить время. Берем транспорт и улетаем. — Он направился вперед быстрым шагом.

         — Так, и где наша «тарелка»?

         — Мы полетим не на ней, — улыбнулся Верон уголком рта.

         — Не на ней? А на чем же?

         — Я надеялся, что брат оставит его здесь. — Верон указал на противоположную сторону открытого помещения. Там стоял, конечно, не самый большой корабль во Вселенной, но выглядел он довольно грозно. Он был похож на овал, словно лопнувший с одной стороны... или осклабившийся. «Порез» шел почти через все судно, сужаясь и слегка закругляясь вверх к концу. Впереди было большое обзорное окно командной рубки, как раз и являющееся эпицентром «трещины».

         — Похоже на модель «Фисташка», — сказал Костун. — Мы на таких грузы всякие перевозили по всей Вселенной. Не самый тяжелогрузный грузовик, и не самый быстрый.

         — Это не «Фисташка». Его специально сделали похожим, но эта модель называется «Gurin Mnyama»,что значит — «Оскал Зверя». Под безобидной оболочкой срыто мощное вооружение, но с виду так не скажешь.

         — Да, пока ты не сказал, я и не замечала, что эта «трещина» похожа на оскал, — охнула Мара, рассматривая корабль.

         — Нам следует поторопиться. — Верон вновь заторопился, прибавив шаг. Сначала он подошел к одному из рабочих и что-то ему сказал, тот в ответ кивнул. Затем черноглазый направился в сторону корабля.

         Корабль превосходил раза патрульную «тарелку» раза в три, а потому можно было не беспокоиться о наличие в нем спален и, хотя бы, ду́ша.

         «Заведя мотор», Верон плавно поднялся вверх. Крыша сначала приподнялась чуть выше, а потом разъехалась в четыре стороны, словно раскрывающийся изнутри бутон. Мы вылетели из ангара и устремились в открытый космос, стараясь не привлекать внимания. Далеко справа виднелся клубящийся черный дым, медленно поднимающийся над горящей виллой.