Бессмертный

         — Да врет она все! — снова вскочил Костун; его правдой не проведешь. — Не верьте ей! Это все из-за нее и него. — Он показал своим пухлым пальцем и на меня.

         — Надо было его на той планете оставить, — впервые вставил слово Иолай, все это время сидящий с портером [портативный компьютер] в руках.

         — Сядьте, — так же холодно, как и в прошлый раз, сказал Верон Костуну. — А вам я верю, — он повернулся к девушке.

         — Верите? Правда?

         — Если бы Вы все знали, то не попали бы в такую... опасную ситуацию. Вы бы заранее продумали план побега. Так что очевидно, что Вас подставили.

         Надо будет потом у него выяснить, заметил ли он тоже, что Мара слегка актерствует.

         — Так ты не видела того, кто тебе заказал эту работу? — спросил я.

         — Нет, мы разговаривали только через почту.

         — А деньги?

         — Он сразу же перечислил их мне на личный счет, и больше, чем я могла бы... стащить у Костуна, потому я и согласилась.

         Чтобы устроить такую подставу, простых денег недостаточно. Вряд ли этот человек, или даже группа людей, лично участвовал в закладывании бомб с газом, скорее он точно также нанимал сторонних людей. Вот будет потеха, если все это было не ради того, чтобы подставить меня, а ради убийства кого-то на борту. Или всех. Так или иначе, я знаю слишком много, чтобы оставлять меня в живых, как и остальных членов нашей дружной компании.

         — А ты не узнал того виросуса? — спросил у меня Верон, выведя из раздумий. — Может ты где-нибудь раньше его встречал и имел с ним дела?

         — Я имел дела, если это можно так назвать, только с одним виросусом, и закончились они не очень хорошо. — Я не стал уточнять, что особенно плохо они закончились для волосатого. — Но вот в чем загвоздка — этот виросус, похоже, знал о том, что я когда-то вел дела с другим волосатым, хотя... — хотел сказать: свидетелей, — ...знающих об этом уже не должно быть в живых, а если кто-то и остался, то давно уже слишком стар, чтобы браться за месть. Возможно, он был среди его людей, но я особо не всматривался, да и не было резона, — они все на одно волосатое лицо, тем более способны менять свою конституцию.

         — Да, скорее всего он изменил свое телосложение, чтобы ты его не узнал, — согласился Верон. — Или хотел, чтобы ты воспринял его не всерьез.

         — Или и то и другое, — добавил я.

         — Или и то и другое,  — согласился гераклид.

         — Но я сразу понял, что он не так прост.

         — Ладно. — Тихо стукнул по столу ладошкой Верон. — Что мы имеем? Кто-то проделывает сложнейшую работу, чтобы незаметно поместить в хорошо охраняемый лайнер множество газовых бомб с каким-то психотропным веществом, превращающим всех в зомби, после чего нанимает Мару, чтобы она в определенное время прибыла на корабль и помогла Хорсу, которого они наняли позже, кое-что украсть. Открыв кейс, Хорс случайно запускает таймер, который и привел заложенные бомбы в действие. И те люди явно знали, чем все кончится, — погибло примерно семьдесят тысяч человек. И все ради чего? Чтобы подставить одного человека? Глупо.

         Все призадумались, но добавить было нечего. Все это действительно было слишком глупо. Или кто-то хочет, чтобы так казалось со стороны. Но если целью был не я, затея уже не кажется такой уж абсурдной. В любом случае, мы в центре минного поля, и лишь от нас зависит, не разорвет ли кого на мелкие части. Нам нужен проводник, а кто подходит лучше, если не бессмертный?

         — Кстати, — подала голос девушка. — Ты расскажешь о себе? Почему тебя пули не берут?

         Все с интересом уставились на меня. Вот теперь мне точно не отвертеться.

         — А что тут рассказывать? Я бессмертный, — небрежно бросил я.

         — Бессмертный?!

         — Ага.

         — В смысле?

         — В том смысле, что мне почти три тысячи лет, и я не умираю, чтобы со мной не приключалось. А приключалось со мной за это время очень многое.

         Все как-то притихли, пытаясь переосмыслить услышанное. Я обронил эти слова, словно ведро ледяной воды на голову слушателям. Я, конечно, мог бы поломаться и попытаться улизнуть от ответа или наврать с три короба, но это не имело смысла, потому что все видели те дыры от пуль на накидке, и не за что бы ни поверили в лживые россказни. Лучше сказать все сразу, чтобы впустую не тратить время. Зато теперь можно не быть осторожным. И никто не бросится закрывать меня грудью от пули, хотя вряд ли кто-то из присутствующих на это способен, не считая, может, Иолая, но тот скорее прикроет лишь Верона.