Страница 19 из 39
А как будешь искупать свою вину перед Ирой? Тут же возник вопрос в моей голове. Я предал ее... предал. Выбрал Олю... Стоп! Она сказала, что уже в очередной раз. Но тогда именно она оттолкнула меня. Что она имела в виду? Въехал на парковку больницы, но выходить из машины не торопился. Устало откинулся на сиденье. Увидел, как в здание зашли родители Оли. Значит, могу посидеть еще какое-то время. Пусть пообщаются без меня. Да идти особо не хотелось. Но нужно во всем разобраться с ее мамой. Мне совсем не понравилась ее реакция на предложение о помощи. Я понимал, что Оля единственная дочь и она всегда будет лучше всех, но... ударил по рулю. Почему я ответил согласием на ее вопрос. Почему не сказал, что мы не вместе? Ведь Ира действительно права. Она не сирота, а я так, проходящий парень. Оля придумала себе любовь, а в итоге мы оба страдаем. Как же быть?
Зазвонил мобильный, это была Оля. Не хочу отвечать, закрыл лицо руками. Но он все не выключался.
- Да, - все же принял вызов.
- Руслан, ты где? Я соскучилась, мне так плохо без тебя... - сыпала она вопросами. А я молчал и даже не делал попытки ее остановить. Я точно этого не выдержу, не смогу...
- Я скоро буду, заехал в магазин, купить тебе чего-нибудь вкусного, - соврал, благо, действительно чуть раньше закупился фруктами.
- Ты точно приедешь? - уже чуть ли не плакала Оля.
- Да, Оля. Жди, - отключился и вышел из машины, взял пакет с фруктами и направился к главному входу. Я шел к ее палате так медленно, как только мог. Хотелось оттянуть нашу встречу. Ее уже перевели в терапию, в отдельную платную палату. Прошел через пустующий пост. И уже хотел войти, как услышал спор Оли с матерью.
- Нет, я не буду их принимать, - грубо говорила девушка, - мне и без таблеток хорошо...
- Олечка, ты не понимаешь... мы же для тебя стараемся, - как с маленьким ребенком говорила Людмила Ивановна. - Тебе же так повезло с Русланом, он такой хороший мальчик, ты разве хочешь, чтобы он все узнал?
Узнал? Что я должен узнать? Боже... осел я прямо на пол. Неужели это у нее уже давно? И, возможно, не первый приступ... прислушался к их разговору. Оля плакала.
- Нет, мамочка, только не говорите ему. Пожалуйста, он точно меня бросит. Я... убью себя. Не хочу жить без него, не хочу, не хочу, - полетело что-то в стену.
- Тихо, милая, тихо, - стала успокаивать ее женщина, - Мы ничего не скажем, но ты должна принимать таблетки...
- Хорошо, - было коротким ответом, секундная тишина. Только звон графина и льющейся воды. Видно, дают ей эти самые таблетки. Усмехнулся, так и оставшись сидеть на полу. Значит, они решили скрыть от меня факт того, что их дочь больна. И им вовсе не нужна моя помощь, потому что они и так уже знают, как ее лечить. Повернул голову в сторону выхода. Хотел сбежать... но нужно найти силы, поговорить с родителями. Почему они пошли на поводу у дочери, которой нужно лечиться, а не потыкать нездоровым капризам. Только я хотел подняться и зайти, как дверь открылась, и из палаты вышел Антон Васильевич. Он быстро посмотрел на меня, а после также быстро закрыл за собой дверь, кинув мне только:
- Идем, - и отправился в сторону буфета.
Быстро поднялся, оставив пакет с фруктами на посту, и пошел следом. Видимо, он понял, что я все слышал. Ну что ж послушаем, что он расскажет. Теперь я понимал, что вчера он злился не на меня. Он просто был против лжи своей дочери и жены. Пытался рассказать мне, но ему не позволили. Еще бы. Я просто посоветовал врача, может, даже сам бы договорился о лечении, но не больше. Ей сначала нужно пройти курс, а уж потом заводить отношения.
Мы присели за самый дальний столик, так чтобы нас никто не смог услышать, хотя людей было немного. Но все же, я понимал, что Антон Васильевич переживает.
- Я так понимаю, ты услышал спор Ольги с Людой, - не спрашивал, а скорее утверждал мужчина.
- Да, слышал про лекарства, которые она отказывается принимать, - смотрел в столешницу тусклого серого цвета, - а еще то, что вы скрываете от меня ее болезнь. Вы ведь знаете, что она больна? Чем? И причины... вы знаете причины? Нужно же попытаться вылечить это... или...
- У нее маниакально-депрессивный психоз, это наследственное, по линии матери. Лечение есть, но мы заметили слишком поздно...да и оно скорее просто останавливает на какое-то время болезнь, а не лечит до конца. Она принимает таблетки, вернее, принимала. Видно, из-за вашей ссоры Оля перестала это делать. И пошло обострение... - устало вздохнул Антон Васильевич.
- А раньше, она уже пыталась...
- Пыталась покончить с собой? - совершенно спокойно уточнил мужчина, я лишь кивнул головой. - Да, было несколько раз, но мы вовремя останавливали ее.
- Почему вы скрывали от меня такое долгое время? Да и Оля вела себя, как вполне здоровый человек, только последний год...
- С тобой она держалась дольше всего. Мы решили, что возможно, ты сможешь ей помочь или, в любом случае, она хотя бы заживет более-менее нормальной жизнью. Да и врача мы нашли неплохого. Он, конечно, посоветовал положить ее в клинику, чтобы пройти полное лечение, но у нас нет таких денег. Поэтому приходится обходиться таблетками и постоянным контролем за ее поведением. Оно может меняться очень быстро, но, думаю, ты это замечал иногда.
- Да, но не придавал значения...
- Оля хорошо научилась справляться с болезнью. Но как оказалось, ваши отношения ей не помогают. Жаль, что вижу это только я. Не осуждай Люду, она просто заботливая мать, да и... - стушевался Антон Васильевич.
- Не осуждаю, - решил успокоить. Какая разница сейчас оттого, что я чувствую. - Послушайте, Антон Васильевич. Я могу помочь с лечением. Вы сказали, что у вас есть хороший врач, а у меня есть деньги...