Страница 9 из 112
Олег
Сегодня я как никогда горжусь собой. За шесть часов «выставки» всего лишь второй раз прячусь в ванной комнате.
Поворачиваю ручку крана и умываю лицо холодной водой, намочив при этом кончики упавших на лицо волос, которые тут же прилипли к щекам. Тру глаза. Определенно, если бы меня заковали в цепи, зрелище бы понравилось гостям намного больше. Ну, хотя бы одели в смирительную рубашку. Жаль, что они уже запрещены. Хм, многие врачи в нашей стране согласились бы с этой мыслью, свое согласие они периодически подкрепляли незаконными действиями.
Засекаю время на часах. Меня должны хватиться минут через десять, не раньше. Целых десять минут тишины и одиночества. Счастье.
Опустив крышку унитаза и сев сверху, я принимаюсь разминать плечи. Мой «доктор» - а я всегда выделяю это слово голосом и интонацией так, словно сам факт обращения таким образом к ЭТОМУ человеку можно считать шуткой. Если бы я был младше, то сгибал бы указательные и безымянные пальцы при упоминании имени своего врача. Так вот, мой «доктор» считает, что я нуждаюсь в адаптации к обществу. Что мне нужно чаще говорить с людьми, найти работу, завести девушку.
Телефон пискнул, сигнализируя о времени приема таблеток. Я достаю из портмоне прозрачную упаковку зелененьких крошечных капсул, вытаскиваю оттуда две штуки и держу над унитазом. Произнося «упс», растопыриваю пальцы. Булькает. Хорошенько смываю.
Вырвавшийся изо рта смешок получается нервным. Кто бы мог подумать, но я никогда не был столь популярным, в том числе и у противоположного пола, до того, как стал «психом». Ирония судьбы, мне никогда не было до этого так мало дела, как теперь, когда я стал «психом».
Резко стало тихо, я даже вздрогнул от неожиданности. Кто-то выключил музыку. Затем, послышались крики, топот, грохот и снова крики. Женский визг. Вскакиваю с края ванны, на котором сидел, я спешу в коридор, прислушиваясь к звукам истерики. Возле бассейна полукругом рассредоточилась куча народа, каждый кричит что-то нечленораздельное с общим смыслом: кто-нибудь, сделайте же что-нибудь!
Протиснувшись вперед, я вижу бледную, как простыня, девочку лет восьми, неподвижно лежащую на земле. Над ребенком сидит мужчина и пытается делать массаж сердца, а точнее - неистово давит на грудь, отчего детские хрупкие ребра должны вот-вот треснуть.
- Легкие очищали? - кричу я. Никто не отвечает. Спрашиваю еще раз и еще. Люди либо в панике ничего не соображают, либо специально игнорируют меня. Вероятнее всего второе. В толпе вижу ту самую девушку, которая так неуклюже пыталась извиниться за все наше общество. Быстро подхожу к ней.
- Легкие очищали? – выпаливаю на одном дыхании. Видя, что она не понимает, добавляю: - На живот ребенка переворачивали?
- Нет, кажется, нет, сразу...
В следующую секунду я уже рядом с девочкой.
- Я врач, - уверенным, не терпящим возражения голосом сообщаю свой статус, отстраняя недоспасателя. И тот, хоть и прекрасно знает «врача», слушается командного голоса. - Все замолчите! - кричу, проверяя пульс. В такие моменты я перестаю себя контролировать. Включаются рефлексы, выработанные за годы учебы, а точнее: спасти жизнь, чего бы это ни стоило. Переворачиваю ребенка на живот, открываю рот и пытаюсь вызвать рвоту. Несколько надавливаний на грудную клетку, и еще раз. Вытекает только вода. Чёрт! Никаких изменений. Возвращаюсь к массажу сердца и искусственному дыханию.
Так тихо. Кажется, люди перестали дышать, а может, это я ничего не замечаю, преследуя единственную цель. Девочка не шевелится, пульса нет. Стараюсь работать так быстро, как только умею. К счастью, руки помнят, что и как нужно делать. Если бы я не знал анатомию, сказал бы, что команды мозга не требуются. Автоматом одно за другим проделываю действия необходимой первой помощи утонувшему. Делаю то, чему когда-то собирался посвятить свою жизнь - помогаю.
- Бесполезно, - кто-то обреченно вздыхает минут через десять.
- Где ее мать?!
- Утонула девочка.
Но еле различимый, медленный пульс появился, и я не собираюсь отступать. Еще через десять минут девочка закашливается, ее начинает тошнить, и это прекрасный результат. Кажется, я впервые за последние полчаса выдохнул.
- Кто-нибудь вызвал «скорую»? - тут же спрашиваю, понимая, что прошло слишком много времени, карета должна давно прибыть.
- Я вызвала сразу же, - отзывается та самая девушка, на мой взгляд, самая адекватная из всей толпы.
- Тогда где она? – рявкаю. - Дайте одеяло или куртку, что-нибудь! Ребенка нужно согреть.
- Евочка! - раздается истошный вопль женщины, бегущей через двор к месту чуть было не случившейся трагедии. Следом доносятся звуки сирены.
Я кутал ребенка в одеяло, растирая посиневшую кожу, когда почувствовал, что меня грубо дернули за кофту и попытались отпихнуть:
- Что ты делаешь с моим ребенком, шизофреник?! Отойди от нее немедленно! Сумасшедший! - кричит женщина, наверняка, мать этой девочки.
Еще раз взглянув на ребенка, убедившись, что она дышит, что я сделал все, что мог, примирительно поднимаю ладони над головой, показывая, что руки на виду, и я уже ничего не делаю. Начинаю отходить. Мамаша кидается обнимать дочь, крича в мою сторону оскорбления, в значения которых вникать не хочется.