Страница 4 из 104
Мы переночевали в деревенском домике, где заботливый хозяин напоил нас молоком шестиногой коровы. У хозяина тоже были горизонтальные зрачки, как и у Аргенты, но меня это уже не беспокоило. Точнее, перестало беспокоить после того, как я взглянула в висящее на стене в гостевой комнате зеркало и увидела, что и мои глаза стали другими.
Весь мой облик изменился. Я стала выше, тоньше, светлее. Похожая и одновременно такая непохожая на себя. Горизонтальная полоска зрачка прорезала синий глаз, ноздри стали изящнее, нос немного задрался кверху, прибавилось по одному пальцу на руках.
Аргента — странно, но нас положили спать в одной комнате — подошел и стал рядом со мной.
— То, что ты видишь, — сказал он, разглядывая меня, — иллюзия. Твое зрение ведет себя так, подстраивая нашу реальность под ту, к которой привыкла ты. Я вижу тебя другой, такой, какими привык видеть людей своего вида.
Я обернулась и осмотрелась, чтобы хоть немного улегся хаос в голове. Двухъярусная кровать под потолок, стол с горящей лампой, висящие за окном прямоугольные, блестящие в темноте пластинки — солнечные батареи, объяснил Аргента, тут все работает от них — полка с книгами.
С книгами? Я подошла к стоящему в углу шкафу шестиугольной формы. Открыв застеклённую дверцу, достала то, что мне показалось книгой. Это она и была, только страницы на ощупь мне напомнили пластик, из которого делают скоросшиватели. К корешку тянулся шнурок.
— Книга обновляемая, — сказал Аргента. — В государственной библиотеке ты можешь подключиться к хранилищу и скопировать себе любую книгу такого же объема.
Я ощупала корешки, проглядела еще пару книг. Они были разного размера — видимо, как раз по этой причине. Буквы были похожи на клинопись, но прочесть я их не смогла, хотя, когда начал читать Аргента, прекрасно поняла.
— «Над морем поднялась ночная звезда, и ангелы пропели песню последнего боя. Огненные демоны восстали из пепла и ринулись в атаку».
— Что это?
— Книга о Войне, — сказал он, но объяснять не стал.
Освещение в комнате постепенно тускнело — батареи отдавали накопленный за день заряд, и Аргента сказал, что нам нужно поспать. Я взобралась на второй ярус, разделась под одеялом, и он потушил свет, просто щелкнув пальцами.
Но мне не спалось. Я лежала и смотрела в высокий потолок, чувствуя, как из-за вопросов в голове становится все меньше места.
Как он нашел меня, я знала. Как я попала сюда — тоже. Но почему я стала другой, и почему, тем не менее, осталась похожей на себя саму?
Сняв рубашку, я обнаружила кое-что еще, что привело бы меня в ужас, если бы не препарат. Аргента объяснил, что ввел мне под кожу небольшую дозу успокаивающего вещества — иначе первые несколько дней ему пришлось бы бороться с моими истериками. Препарат снимал явления когнитивного диссонанса, помогал освоиться с жизнью в Белом мире и не позволял сойти с ума — и мне он точно понадобился, когда я увидела то, что увидела.
Выпуклости под грудью, небольшого размера, мягкие и теплые на ощупь. Они были того же бледноватого цвета, что и моя кожа, и при нажатии перекатывались под пальцами. Я почувствовала, как, несмотря на лекарства, волосы на голове начинают шевелиться.
Двухэтажное здание выглядело на этой планете чужим, но я обрадовалась, увидев его. Темнота почти скрывала очертания здания, превращая его в подобие призрака. В глубине, за шторами горел свет. Подобно путеводной звезде он указывал птице путь, и вот она, в последний раз взмахнув огромными крыльями, опустила корзину на поляну перед домом.
— Выходим.
Мы высыпали из корзины, и после пары прощальных слов Щлк снова поднялся в воздух, направляясь в ту деревню, куда завтра мы должны были прийти с дружеским визитом. Ему тоже не хотелось задерживаться до наступления ночи.
Мы направились к дому, держась друг друга. Темнота была неприветливой, и даже рука Лидиллы, сжавшая мою руку, показалась мне опорой. Но Силенка почти тут же сказала, что нужды в осторожности нет.
— До леса далеко. Плюс ко всему дом окружен ловушками. Здесь безопасно, расслабьтесь.
— Но если ты хочешь, Лиди, дорогая, ты можешь подержать меня за руку просто так, — сразу забалагурил осмелевший Керридар.
Мы подошли к раздвижной, напоминающей люк двери, Силенка нажала на кнопку, и створки разъехались. Внутри на самом деле горел свет, но не потому что наша Патронесса оказалась забывчивой и забыла перед уходом его погасить. Навстречу нам вышел мужчина, которого я уже знала. Силеяр, Яр собственной персоной. Он растерянно кивнул Силенке, как будто отвечая на незаданный вопрос.
— Мой брат, Яр, знакомьтесь, — представила кудряшка.
Вот даже как. Мы обменялись приветствиями, попутно разглядывая убранство дома. Мебель была прикручена к полу, каменные стены внутри оказались имитацией — подойдя ближе, я заметила похожие на каменную кладку панели из уже знакомого мне теплого пластика.
— Надо вас накормить, — сказал Яр, и я вдруг почувствовала, что действительно очень хочу есть.
Мы поели какой-то каши с зернами и разошлись по комнатам в дальнем конце коридора. Мальчики налево, девочки — направо, все как на Земле. Керр намекнул, что заглянет к нам попозже, если будет на то «пожелание сиятельных особ». Мы даже не обиделись — настолько это все звучало невинно. Пообещав присниться ему в сладком сне, я и Лидилла удалились в комнату, куда уже раньше ушли остальные.
На постелях лежали чистое белье и рубашки. Мы сняли туники, расшнуровали сандалии и с удовольствием забрались под одеяла.
Нам с Лидиллой не спалось. Безымянные девушки уже давно храпели, а мы с ней все перешептывались, обсуждая перемещение, Силенку и мир дайт.
— Боюсь я этих диких деревьев, — призналась она. — Ты знаешь, что сто лет назад поляна вокруг Ворот была размером с футбольное поле?
Переводчик запнулся на последних словах, и я поняла, что Лидилла, скорее всего, имела в виду какую-то беломирскую разновидность подобной игры.
— Излучение пугало деревья? — предположила я.
Ни о чем таком в учебнике не было написано.
— Угу. А теперь? Пятьдесят шагов туда, пятьдесят обратно. Птицы скоро не смогут туда садиться. — Она помолчала, а потом заговорила почти зловещим тоном. − Деревья обступили пятачок не случайно… Стоит сделать шаг ближе — и тебя утянет во тьму хищного леса… Если совет Патронов ничего не придумает, скоро мир Дайтерри будет закрыт для посещений.
Мы еще немного поговорили, потом замолчали, каждая во власти своих мыслей.
Закрыв глаза, я постаралась заснуть.
На какой-то миг я даже поверила в то, что в этом мире кошмары не будут меня мучить. Закрыв глаза и слушая тихое ровное дыхание девушек, спящих на соседних кроватях, я погрузилась в сон, из цепких объятий которого едва вырвалась.
В этом сне я чувствовала связавшие меня веревки. Я видела бородатого мужчину, тащившего меня прочь, видела его лицо и налитые кровью глаза. Я слышала крики других девушек, видела, как вспыхивают над землей огни, прорезая ночную тьму. А потом меня бросили на землю связанной. Надо мной склонились десятки бородатых лиц, их открытые рты скалились, а красные языки высовывались из-за частокола крупных желтых зубов и облизывали губы.
Я закричала и открыла глаза в мире Дайтерри.
{PAGEBREAK}
Кошмары мучили меня всю ночь. Я ворочалась в постели до утра, засыпая и тут же просыпаясь с бешено бьющимся сердцем. Мне хотелось рассмотреть лица тех, кто гнал меня по замерзшему озеру навстречу смерти, но страх каждый раз оказывался сильнее. Он заставлял меня просыпаться, заставлял меня отворачиваться каждый раз, когда кто-то замахивался для смертельного удара. Я не видела Лакса этой ночью. Но слышала его слова, и они ранили меня сильнее, чем удары шиповатой дубинки.