Доппельгангер

Мы снова замолчали. Храм был таким тихим местом, что слышно было лишь наше дыхание. Вода не капала из крана, часы не тикали, не было слышно проезжающие машины. А я, как человек, живущий в квартире не на первом и не на последнем этаже, привыкла к еще большему количеству звуков. Сверху должен стучать мяч, снизу кричать ребенок, сбоку кто-то петь песни, а еще лифт, мусоропровод, сигнализация машин во дворе. Не думала, что буду скучать просто по звукам.

Я уже говорила, что мысль материальна? Стоило подумать, что нужны звуки, как они появились. Вот только не человеческие, а те самые жуткие шаги охраны, будто краб бегает по мрамору. Тысяча крабов. С огромными ногами.

Мы перестали дышать. Сердце колотилось очень громко, и я думала, как остановить его, чтобы оно нас не выдало. Странно, я готова была поклясться, что слышу, как бьется сердце Тимура.

Жуткие стражники шли по лестнице, и я уже думала, что их шествие никогда не закончится. Бесконечные ступеньки, бесконечные шаги. Вечность мы лежим, оцепеневшие и пытаемся даже не моргать, но закрыть глаза тоже страшно, темнота и шорох клешней по полу – это больше, чем я могу выдержать.

Тимур, словно услышал мои мысли. Осторожно, чтобы не издать ни звука, он взял меня за руку. Я почувствовала насколько ледяные у меня пальцы, насколько теплые руки у Тимура и стало спокойнее. Ощущение реальности вернулось ко мне.

С потолка, между балок, начали ссыпаться маленькие частички песка и пыли. Звук стал уходить в сторону, а мы уже почти облегченно выдохнули, когда прямо за потайной дверью услышали женский голос.

— Эти двое где-то в храме! Почему вы все еще не схватили их?

Мы переглянулись. Лица были одновременно напуганные и ошарашенные. Говорила Кристина. Она ищет меня и ищет Тимура. Наверное, ей передал тот злюк (или злявр?), а может быть, кто-то видел, как Тимур затащил меня внутрь.

Подсказывала мне моя интуиция, что жить нам осталось недолго. Вот она сейчас поднимет руку, повернет замок и войдет. Вот сейчас...

Но голос вдруг стал тихим и неразборчивым. Кристина и ее армия крабов удалялись. Дверь хлопнула. Мы снова одни.

Для верности мы выжидали, наверное, еще почти час, боясь, что если мы пошевелимся, то с криком «Ага, попались!», сюда вломится жрица Меконы и ее приспешники.

— Ого! — Наконец выдохнул Тимур. – Ты слышала? Она нас спасла!

Он потирал руки и подпрыгивал с улыбкой на лице.

— Что? С ума сошел? В смысле спасла? – я даже не старалась сдерживать свою мимику, и вид у меня был, будто я смотрела, как кто-то поджигает деньги и одновременно ела лимон.

— Ну, она наверняка знала, где мы, а говорила так громко, чтобы мы знали, что нас ищут и были осторожнее.

— У тебя крыша съехала. Прямо вот окончательно. Твоя добрая Кристина, если бы знала где мы, уже ворвалась сюда и растерзала, как котят.

— Не буду с тобой спорить, ты же ничего не понимаешь, ребенок, – фыркнул Тимур.

— Просто пообещай мне, что если мы столкнемся с Кристиной, ты не станешь лезть к ней обниматься?

Тимур закатил глаза и не удостоил меня ответом. Что ж, приму это за согласие.

— Учиться или осмотримся? – наконец решил сменить он тему.

Я вспомнила про больные пальцы, поняла, что голова так переполнена, что туда не влезет ни микрочастица знаний и решилась на прогулку. Тем более что должны же жрецы есть. Ну, я надеюсь. Желудок сводило и скручивало. Деваться некуда.

Мы вышли из своей каморки и потихонечку прокрались в главный зал.

— Куда теперь? – поинтересовалась я шепотом.

— Нам нужно пройти наискосок! Покажу кое-что! – Тимур шагнул, готовый уже срезать путь прямо через комнату.

— Стой! – зашипела я на него, — Пошли вдоль стены!

— Так дольше! – шипел Тимур в ответ.

Мы переговаривались, пока не услышали приближающийся скрежещущий звук. К нам шла охрана. Назад было идти поздно, поэтому мы просто спрятались в углу, надеясь, что нас не заметят. Немного закрывали наши трясущиеся тела выпуклые узоры на стенах, немного тени, но если кто-то посмотрит в нашу сторону, не заметить нас будет невозможно.

Тут я впервые увидела Их. Эти существа, что охраняли храм. Не хватает слов, чтобы их описать. Нет, ну можно назвать их: мерзопакостный, отвратительный, нагоняющий ужас, но это ничего вам не скажет.

«Солдат» охраны... Это голова человека, с холодными глазами, серыми и пустыми. Ниже руки, обычные, сжимающие копье, ниже клешни, ниже такие штуки, как у крабов и скорпионов для упора, а потом тело саранчи. Огромное тело саранчи, только кроме ножек, как у кузнечика, еще и ножки, как у краба. И они так «клац-клац-клац» по полу. А на макушке... Я увидела и меня замутило. На макушке была еще одна пара глаз. На длинных «стебельках» шевелились глаза, вращающиеся на своих «креплениях» в разные стороны, оглядывая весь периметр комнаты.

Я боялась, что будет, как в дурацких комедиях: у меня заурчит в животе, они оглянутся и начнут нас превращать в фарш, но обошлось. Когда охрана скрылась, мы побежали сломя голову, уже и не думая обходить зал по углам, мы просто хотели выбраться из этого места. Потом мы бежали по широким коридорам, потом по узким, потом поднимались по лестницам и спускались и, наконец, оказались перед дверью, запертой на замок.

Я подергала ручку и разочарованно вздохнула:

— Ну вот, тут закрыто...

— Подожди! – усмехнулся Тимур, порылся в карманах и выудил отмычки.

Пока он ковырялся в замке, я опасливо озиралась. Не хотелось бы попасть в поле зрения этих глаз на ниточках. По телу пробежала волна мурашек, которые пробегают от гадливости, а не от радости. Вы замечали когда-нибудь, что мурашки радости бегут сверху вниз, а мурашки отвращения снизу вверх? И вторые намного крупнее. Такие просто не мурашки, а мыши отвращения.