Страница 36 из 146
- Это ракель, - раздался у меня за спиной голос Ларкина. – Его используют художники, чтобы удалять лишнюю краску. Идем, мы закончили.
Я еще раз оглядела штуковину, которую держала в руках, пожала плечами, потрогала ее пальцем.
- Он тупой, - удивленно произнесла вслух.
- Конечно тупой, - фыркнул мальчишка-художник, - вам же объяснили, для чего он предназначен. Острым ему быть ни к чему. А вообще, вы всегда хватаете то, что вам не принадлежит?
- Простите, - я снова пожала плечами, не испытывая ни капли раскаяния, положила ракель на то место, откуда взяла и поспешила за Ларкиным, который ожидал меня у двери и нетерпеливо притопывал.
Уже на выходе, я обнаружила, что у меня пальцы в синей краске.
- Вот гадство! Ларкин, у тебя платок есть? Я руку испачкала.
- Есть, – отозвался мой напарник. – В машине. Идем быстрее, нечего нам здесь больше делать. Одни психи кругом, - последнюю фразу он произнес шепотом себе под нос, но я все же расслышала.
В машине Ларкин пересказал мне свой разговор с господином Мореном.
- Вся партия краски, которую оплатил колледж, сейчас находится на складе. Они ее даже не распаковали. У Морена алиби на время убийства – он находился в галерее, готовился к завтрашней выставке и свидетелей там пруд пруди, во главе с самим художником.
- Это тупик, - констатировала я. – Теперь необходимо проверить остальных покупателей этой краски.
- Это почти нереально, - ответил Винс, - художественный колледж был единственным крупным заказчиком, а искать того, кто купил тюбик этой краски через розничную сеть… - он покачал головой и упрямо поджал губы.
- Это тоже тупик, - безрадостно повторила я.
- Да, может быть, Ройсу и Сольвейгу повезло больше, и они смогли что-то узнать? – Ларкин хватался за последнюю соломинку, но особого энтузиазма я в его голосе не услышала.
В этот момент мой телефон отозвался трелью, оповещающей о том, что пришло текстовое сообщение. Порядком удивленная этим фактом – как-то я не привыкла к тому, чтобы общаться при помощи смс – даже в студенческие годы эта эпидемия меня миновала, - я вытащила аппарат из кармана. «Сегодня потренируйся сама. Занят на совете. Лекс». Всего несколько слов, а мое сердце предательски сжалось. И эта его подпись – Лекс. Так интимно, так… по-домашнему, что ли?
Настроение резко покатилось вниз. В последние дни, я с нетерпением ожидала каждого вечера, потому что знала, что на пороге моего дома появится доктор Александр Варант. Мне стало грустно. Грустно от того, что сегодня он не придет. За последние несколько дней, наши вечерние встречи с Алексом стали своего рода ритуалом. Я привыкла к тому, что во время этих тренировок, он сидит в кресле напротив, что-то рассматривая в телефоне или наблюдая за мной из-под полуопущенных век, когда думает, что я сижу с закрытыми глазами и не вижу. Да, да, я тоже иногда подглядываю, потому что… Что? Мне этого хочется? Я нуждаюсь в нем?
Кажется, что все не просто запутанно, все слишком… слишком… все просто слишком.
- Куда тебя отвезти? – голос Ларкина разорвал пелену не слишком радостных мыслей, и мне пришлось сосредоточиться на нем и его словах. – Мне надо на встречу, - повторяет Винс, - я тебе говорил. А ты? Подвезти тебя домой?
- Нет, - я усиленно закачала головой. Только не домой, не думаю, что смогу спокойно провести вечер, зная, что Алекс сегодня не придет. – Мои планы на вечер как-то резко изменились, - усмехнулась я, взмахнув все еще зажатым в кулаке телефоном, - так что отвези меня в участок. Поработаю с бумагами. Если все хоть вполовину так погано, как говорил утром капитан, то вовремя составленный рапорт и подготовленные отчеты – могут многое изменить. Да и потом, кто знает, может мне повезет, и я что-нибудь нащупаю. Что-то что мы с тобой пропустили?
Винс ничего не сказал, но отвез меня к участку, высадил у главного входа и наказал вести себя хорошо, уехал.