Страница 12 из 59
-А ну, не рассказывай мне, что там!-перебила его Тайа-Я сама потом все посмотрю и не вздумай ничего распечатывать, это не твое!-отобрала она у него сверток, пока Натали, пользуясь заклинанием Вингардиум Левиоса строила аккуратные башни из подарков ее подруги, чтобы они не мешали никому есть и не занимали место вытеснив добрую часть тарелок с едой и кувшинов с тыквенным соком.
-Можно мне хотя бы взять вот эти конфеты из «Сладкого королевства?»-выпрашивал у нее сладости Зольцман-Они мои любимые, шоколадные с кокосовой начинкой!
-Возьми немного, но только немного! Я их тоже обожаю и если ты сопрешь больше половины, я тебя так заколдую, что твоя собственная смерть покажется тебе лучшим вариантом!-смилостивилась над ним Тайа.
-Спасибо, я знал, в душе ты добрая девочка.-подмигнул ей Эдвард и тут же принялся за конфеты.
-Поговори еще у меня и больше ничего не получишь.-раздраженно ответила она.
-Все, молчу, молчу.-уступил ей Эдвард, который не хотел лишаться такого выгодного источника сладостей в сегодняшний день.
-Блин, как вкусно!-наяривала фруктовое пирожное девочка с короткими каштановыми волосами и зелено-карими глазами.
-Ага!-согласилась с ней рыжая соседка-Впервые ем такое божественное пирожное! Сегодня же напишу отцу, чтобы он немедленно достал мне такое же!
Половина первокурсников занималась тем, что рассматривала пусть и запечатанные подарки Тайи и угощалась ее сладостями, которых у нее все равно было море, но самые любимые она даже не распечатала, хотела оставить на потом и есть только в гордом одиночестве. В отличие от радости половины ее одногруппников у Тайи не было хорошего настроения, ведь вместо того, чтобы после уроков посидеть в гостиной и отпраздновать свое двенадцатилетние, она на пару с Зольцманом будет торчать у Филча пока все не отмоет от грязи, если принимать во внимание то, как Филч ненавидит учеников и любит над ними издеваться, он отпустит их не раньше полуночи. Зольцмана, похоже, наказание не волновало, в этот момент то точно, он был слишком занят поеданием чужих сладостей и радовался этому вовсю. Недовольной среди первокурсников была не только Тайа, остальная половина группы, поддерживающая Тома Риддла и он сам, в частности, тоже не светились от счастья, не нужно было обладать острым умом и большой проницательностью, чтобы понять, как завидно ему и всем его приятелям, они хотели попробовать лучшие сладости волшебного мира не меньше всех остальных и вместе со всеми остальными потом рассматривать ее распечатанные подарки, как же некоторые из них теперь жалели, что не дружны с Тайей Демидовой. Том Риддл, который ни разу в жизни ни ел никаких волшебных сладостей и ни разу в жизни не получал на день рождения ни то, что дорогие волшебные подарки, но и обыкновенные, завидовал в 3 раза больше всех остальных. Не смотря на то, что полгруппы спокойно пробовали присланные ей сладости, хотя в обычные дни даже двумя словами с ней не обменивались, им это разрешалась, до остальной же половины группы не доходило даже жалкой шоколадной лягушки, Тайа строго следила за тем, чтобы ни одна сладость не досталась Тому Риддлу и его союзникам. В дальнейшем, на приглашение вскрытия подарков Тайи, доедания оставшихся сладостей и даже распития малого количества сливочного пива Том мог даже не рассчитывать. После их последней ссоры с ним пообещали особо кровожадно разобраться, возможно, Тайа уже владеет несколькими темными заклятиями, ему бы выиграть для начала, а потом уже думать о подарках. Но Том Риддл не мог заставить себя не думать об этом, зависть так и терзала его душу.
-«Почему одним все, а другим ничего?»-думал Том-« Почему я родился в магловском приюте и просуществовал там 11 лет в самых ужасных условиях, а она родилась в богатейшей семье чистокровных волшебников, состоящих в родстве с великим темным магом Грин-де-Вальдом и продолжает идти по жизни с успехом?»
Гаррисон поскрипывал зубами, давясь кашей, Эйвери ковырял вилкой жареного цыпленка, мечтая о вкусном торте, Лестрейндж давился тыквенным соком, мысленно наслаждаясь шоколадными конфетами со вкусом коньяка, Нотт с завистью глядел на кучу коробок, присланных Тайе и жаждал их распечатать и поглядеть, что внутри, а Кроу был не прочь выпить сливочного пива. Никто из них был не в силах посоветовать Тому не отчаиваться и не обращать на Тайу и жалких подлиз, тут же переметнувшихся к ней никакого внимания, они прекрасно понимали, что слова тут не помогут, оставалось только ждать ближайшего дня рождения одного из друзей Риддла, их родители были тоже богаты, но не настолько, как семья Демидовых и такого шика как у нее, у них не будет.
Сразу после завтрака Тайа и выстроившаяся за ней компания вызвались помочь отнести ее подарки, двинулись обратно в гостиную Слизерина как раз перед уроком защиты от темных искусств. Никто не нес коробки и пакеты в руках, каждый из ребят пользовался только выученным заклинанием Вингардиум Левиоса и транспортировал предметы по воздуху. Риддла же она как будто не замечала, будто бы он вовсе перестал существовать для нее и выносить подобное для Тома было еще хуже, чем терпеть ее выпады в его сторону. Том ненавидел, когда его игнорируют и пренебрегают им и его вниманием, когда она задирала его, то хотя бы обращала на него внимание, а сейчас молчит, это было странно и непривычно и Тому не нравилось думать, что ему не хватает той самой атмосферы, что всегда царила в классе и как-то странно без ее внимания, так продолжалось весь день, и на уроке защиты от темных искусств, который вела престарелая Галатея Вилкост и на Истории магии и на паре Зельеварения, профессор Слизнорт, конечно же, не мог не поздравить Тайу с таким замечательным праздником и даже наградил ее 10 баллами, но наказания своего все-таки не отменил. Зато Эдвард Зольцман вел себя по отношению к Тому так, как и раньше и с удовольствием подметил, что ему и его дружкам не досталось ни одной маломальской конфетки, раз им не дали сладости, то и на другое они рассчитывать не могут и вообще, что вся его шайка-это сборище неудачников, за это Эйвери кинул в него банку с сушеными тараканами и если бы Зольцман не увернулся, то не миновать ему пробитого лба и сотрясения мозга, он был в каком-то смысле даже рад, что сразу после Зельеварения отправится отбывать наказание и не повстречается один на один с Томом, которого в душе опасался.