Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 9 из 23



Чтобы как-то занять руки, я достала тонко очинённый карандаш, взяла лист бумаги и принялась рисовать. Руки действовали машинально, набрасывая одну линию за другой, пока на меня не глянуло бледное подобие золотого мальчика.

В дверь постучали.

Я поспешно перевернула лист:

– Войдите.

– Ваша амазонка, мэм, – присела в реверансе миленькая горничная.

Она очень старалась не глядеть на меня.

– Амазонка? – обескураженно поглядела я на наряд.

– В пять часов пополудни вы всегда катаетесь верхом, мэм. Прикажите помочь одеться?

– Да, конечно, – растерянно кивнула я, покорно отдаваясь в умелые руки горничной.

Я?

Кататься верхом?

С этими проделками амура я напрочь забыла о списке, врученном утром, где верховая езда была выделена отдельным пунктом.

От волнения я не слишком радовалась тому, как ладно на моей фигуре сидит верховой костюм.

Я не слишком переживала, направляясь к конюшням, где располагался манежный двор. Всё происходящее казалось сном. Подчас увлекательным, пугающим, но не слишком реальным. Никак мне не отделаться от ощущения, что всё понарошку, не всерьёз.

Вот-вот очнусь и буду вспоминать обо всём об этом, как об увлекательном опыте осознанного сновидения.

Эвелин и Эльза уже дожидались меня на месте.

Эльза протягивала на ладошке подсолённый кусочек хлеба белоснежной лошадке.

Та, моргая красивыми чёрными глазами с длинными ресничками, осторожно брала угощение с девичьих рук, легко касаясь их мягкими губами.

– Какая прелесть! – искренне восхитилась я. – Можно её погладить? – протянула я руку к шелковистой гриве. – Не укусит?

Эльза поглядела на меня как-то странно.

Эвелин засмеялась:

– Пока тебя не было, наша неразумная младшая сестрёнка, видимо, надеялась, что вернулась настоящая Эмма. А уж она-то об этой смиренной кобылке никогда по-доброму не отзывалась.

– Неужели же можно не влюбиться в такое чудо? – вознегодовала я.

И всё-таки отважилась провести ладонью по шелковистой шкуре.

– Эмма считала, что у Снежинки недостаточно горячий нрав, – вздохнула Эльза, которую явно ранило такое отношение старшей сестры к её любимице.

Ну, от меня-то дурного отношения эта красавица, это белоснежное чудо природы не дождётся.

У Эвелин лошадь была гнедой.

– Эта девочка или мальчик? – полюбопытствовала я.

– Мерин, – усмехнулась она. – Спокойного нрава. Очень выносливый. А вот и твой Воронок.

Мама дорогая!!!

Да лучше я остаток дней на самокате проведу, чем на эту зверюгу верхом сяду.

Я к нему не то что на пушечный выстрел – на расстояние удара ракеты не приближусь. Ни за какие блага в мире!

Конюх с трудом удерживал животину, повиснув на удилах, или как там эта штука во рту у лошади обзывается? А конь всё равно норовил взвиться на дыбы.

Он фыркал так, что тигр с перепугу бы заболел медвежьей болезнью и убежал в леса, предпочтя остаться голодным, чем сделать попытку отобедать таким монстром.

– Это… что? – заикаясь, проблеяла я.

– Воронок. Любимый конь Эммы, – прозвучал роковой ответ.

– Увидите! Увидите этого зверя немедленно! – сорвался мой голос на неблагозвучный визг.

– Но, мэм, конь ведь не может стоять всё время в стойле? Ему нужен променад.

– Вот и обеспечьте его ему. А мне приведите спокойную, послушную лошадку. Самую спокойную, самую послушную во всей конюшне. Я не обижусь, если это будет старая кляча.

Конюх смотрел на меня изумлённо, а Воронок вроде как даже обиженно.

Эльза прилагала все усилия, чтобы не рассмеяться.

Я понимаю. Это смешно. Но лучше я буду смешной, чем мёртвой. Или даже просто сильно ушибленной. Что толку с того, что конечности у меня чужие? Больно-то всё равно будет мне!

– Ну? – топнула я ногой на продолжающего столбом стоять конюха. – Чего стоите? Выполняйте немедленно!

Конь протестующе заржал. Бедняжка! Он хотел на прогулку с любимой хозяйкой.

Ну на ничего не поделаешь. Мне его не оседлать.

Явно пребывающий в шоке конюх выполнил распоряжение. Привёл старую лошадь.

Боже, какой огромной она была. И глаза у неё огромные. И хвост. Спина с обеденный стол в Дарк-мэноре.

Мне, чтобы усесться на такое, растяжки не хватит, потому что растяжка у меня, откровенно говоря, никакая.