Страница 49 из 50
- Я тут подумал, Майя Михайловна, что все люди, если выразиться образно, по двоичной системе делятся на нули и палочки, причем, как правило, у каждой палочки есть свой, только для нее предназначенный ноль. Нули – они нули, нули пустые и круглые, их катает по жизни до тех пор, пока не прислонит куда-нибудь. А палочки – единички. Палочки - они самодостаточные, они стоят по жизни ровно, их не перешибить никакими невзгодами, на них опираются другие. И, конечно же, они просто необходимы нулям. Но! Палочки тоже одиноки и несчастны без своих нулей. Вот и выходит, что поодиночке они ноль и единица, а попробуй прислонить нолик к единичке – вместе уже десять. А десять – это в десять раз больше! Так что, единичка ты наша скромная, радуйся, твой нолик наконец-то до тебя добрался.
Конечно, теорию можно было развивать, например если встретятся два нуля, то результат будет нулевой, а если две единицы, то, как ни странно, результат будет не одиннадцать, а всего два. Парадокс. Получается, что сочетание нуля и единицы дает наивысший результат. Рудинский пришел к выводу, что эту тему стоит исследовать поглубже. Потому как, смех смехом, а ведь все правда.
***
Отношения отца и сына немного изменились с тех пор, как мама Майя, наконец, приняла ухаживания папы Владика. Сначала Сергей проявлял некоторую ревность. Непросто признать права другого мужчины на женщину, которая всегда была безраздельно твоей, пусть даже это твоя мама. Однако и этот момент прошли относительно безболезненно.
Особенно после того, как Влад официально попросил у Сергея руки его матери. Сын рассмеялся, покачал головой, но отец был совершенно серьезен и ждал его ответа напряженно. Сережа вздохнул и задал вопрос:
- Ты у нее-то спросил?
- Да, но мне нужно твое благословение. Ей нужно. Очень.
- Ох… Все у вас не как у людей… Ну, благословляю.
Владислав Марченков на глазах преобразился, плечи расправились, глаза заблестели победным блеском. Но у него был еще один вопрос.
- Скажи, Сережа, когда мы с твоей мамой поженимся, ты примешь мою фамилию? – и жажда во взгляде.
Сергей надолго замолчал, потом выдал, как отрезал:
- Приму. Но только в том случае, если мама примет.
- Спасибо тебе, сын.
Марченков хищно улыбался всю обратную дорогу. Ну вот, теперь она не отвертится! Знал бы он все подробности, понял бы, что теперь ему с Филей Рудинским по гроб жизни не расплатиться.
Поженились Майя Сухова и Владислав Марченков в тот же год после летней сессии. Сын Сережа был дружкой папы-жениха, на свадьбу родителей привел свою девушку, для официального представления, так сказать. Рудинские пришли на свадьбу с огромным пузом. Мальчика ждали, УЗИ показало. Беспольские прилетели из Америки, те уже вообще смирились с мыслью, что теперь придется жить на два дома. Эмма возвращаться назад не собиралась, во всяком случае, в обозримом будущем. Значит, будут они мотаться туда-сюда. Внука-то увидеть очень хочется. О чем Алик и сообщил Майке, еще прошептал на ушко, что белое платье ей очень к лицу, за это получил не одну ментальную затрещину от ревнивой жены, которая прожигала его мрачным взглядом, все то время, пока он любезничал с невестой. Но Нелли перестала испепелять супруга взглядом и растаяла после того, как тот тепло и нежно ей улыбнулся. Влад тоже позабавил Майю тем, что все норовил спрятать ее за спину, дабы другие не зарились.
Да уж, то, что добыто с трудом – всего дороже.
***
Первая брачная ночь всегда первая, даже если на самом она деле уже давно не первая. Молодожены были переполнены впечатлениями, немного волновались, стеснялись и, в итоге, почти всю ночь провели в разговорах. Владик с Майкой и раньше разговаривали, особенно в последние месяцы, но сейчас - впервые как супруги. И тут выяснились такие забавные нюансы…
- Майка, если ты будешь строить глазки Альке, я за себя не ручаюсь!
Тут Майка, которая кокеткой никогда не была, лукаво прищурилась и заливисто расхохоталась.
- Не смейся, - он смеялся сам, - Я своими глазами видел, как вы шептались.
- Даааа? И что будет?
- Что, что, - ворчливо, - Набью Альке морду!
- О, но ты не будешь в этом деле первым.
- Это почему? – искреннее удивление.
- А потому, что Нелли раньше тебя нам обоим фейсы расцарапает.
Хохот, возня под одеялом, визг женщины и ойкание мужчины. Потом настала Майкина очередь задавать вопросы.
- А почему ты вдруг заговорил про Алика?
Влад вдруг стал серьезным, сел в кровати и, глядя на жену, ответил:
- Потому, что он тебе нравился.
- Но тебе же было все равно.
Он взял ее руку, поцеловал, погладил, а потом ответил:
- Не все равно, я просто не вмешивался. А сейчас… - он притворно грозно взглянул на Майку, - Ты теперь моя! Только моя!
Майя Михайловна светло улыбнулась, гладя ему в глаза, и сказала ласково, но четко и раздельно, как несмышленому ребенку: