Страница 24 из 80
Когда мы впервые вышли прогуляться с Лизи после его неудачи с той крайне крикливой барби, Алекс наорал на нас так, что я еще долго не могла прийти в себя. Видимо, этот сумасбродный тип считал, что его сестренке пойдет на пользу только общество брата стен комнат. Больной.
Мобильный ожил неожиданно.
- Алло. - Ответила на незнакомый номер, высветившийся на дисплее.
- Это Александра Рогачева? донесся оттуда женский голос.
- Да. Кто это?
- Это из больницы № 147. К нам поступил ваш отец Рогачев Роман Константинович.
- Что? - опешила я. - Отец?
- Вы не могли бы приехать? - продолжил механический голос.
- Д-да, конечно, - руки сжали трубку. Отец. Отец. Что он здесь делает? Что привело его в наш город, такой далекий от того, к чему он привык? Такой далекий от того, где он живет?
***
Вы когда-нибудь наблюдали за целующимися парочками в трамвае, автобусе, на остановке? За тем, как они улыбались другу другу, как наклоняли голову и терлись носами во время поцелуя? Нет? И я нет...до этого момента. Кажется, вроде бы, все рушилось твоя жизнь вновь сделала крутой разворот, переворачивая мягкую уютную постельку жизни, выбрасывая одеяло спокойствия, подушку терпения и простынь надежды на пол. А ты смотришь вокруг и понимаешь, что у других-то ничего не изменилось, земной шар не перестал двигаться по своей орбите, и солнце не потухло. Ты понимаешь, что твои проблемы - только твои и ничьи более.
В приемной было холодно. Даже скамьи, обтянутые чем-то мягким, не придавали уюта морозной обстановке. Слишком бело. Слишком чисто. Слишком тихо. Слишком. Это слово преследовало каждого, кто входил сюда. Оно будто пряталось по углам, болталось между ног еле плетущихся больных, путало спешащих медсестер.
- Саша. - Это мама спешно ворвалась в объятия длинного белого коридора.
- Мам, что он здесь делает? - тут же решила выяснить я.
Она неуверенно засунула руки в карманы белой пижамы, нервно сминая ткань изнутри.
- Он позвонил. Сказал, что изменился. Сказал, что просит помощи, хочет исправить все ошибки перед смертью. - Начала мама.
- Он болен? - удивилась я.
- Да. Рак.
Я истерично рассмеялась. Потому что на свете не существовало, наверное, ни одного человека, способного на изменение, на жертву ради близких. Вы считаете, я не права? Тогда докажите обратное.
- Ему повезло. - Проговорила, успокаиваясь.
- Доченька, ты не должна желать ему зла. Он всего лишь человек. Все люди допускают ошибки. - Начала было учить меня родительница.
- Мама, не нужно выгораживать его. Он - последний человек, о котором я бы стала волноваться. Зачем ты вызвала меня сюда?
- Папа...он просил... - проговорила тихо, уже и не надеясь на мое понимание.
- Нет! Что бы он ни просил, я никогда, слышишь, никогда не выполню этого! Он чуть не погубил нас всех! И я этого, в отличие от тебя, никогда не забуду!
Пока бежала из больницы, думала лишь об одном: 'Зачем пришла?' Я ведь прекрасно знала, к кому иду. Кто этот человек, что являлся моим отцом. Что это было? Минутный порыв? Замешательство? Любопытство? Глупо. Как глупо было срываться с места и бежать к нему, тратить деньги на автобус, будто он оценил бы. Для него никогда семья не была главной ценностью. Рак. Хаха, как глупо. Его убьет рак. Вонючий старый пес! Ненавижу!
Я вся затряслась, сжимая кулаки, ударяя снова и снова себя по коленкам. Успокоившись, присела на скамейку и заплакала. Дура! Дура! Какая же дура! Но ничего, боль всегда уходит. И в этот раз непременно уйдет.