Страница 2 из 226
Обсуждать здоровье короля возбранялось, и заботливый секретарь нередко прибегал к хитрости: надеясь на сообразительность посетителей, ронял пустяковую фразу. Дворяне переносили визит на другой день либо у Великого долго не задерживались.
Трой посмотрел в окно. Дворцовая площадь вчера напоминала каток, сегодня — озеро. Ливень омывал мраморные статуи и наполнял чаши фонтанов. Смотровая башня вонзалась шпилем в низкое, затянутое тучами небо. Похоже, морозная ночь и дождливое утро привели к нешуточному скачку давления, раз Моган отменил запланированные встречи.
Трой переступил с ноги на ногу. Отложить разговор на завтра? Но документы жгли ладонь сквозь папку.
— Докладывайте.
Секретарь скрылся в кабинете и сразу вернулся:
— Его величество ждёт вас, ваша светлость.
Перешагнув порог, Трой успел заметить, как Великий задвинул ящик стола — спрятал настойку или глазные капли. Скорее, настойку: в воздухе витал слабый спиртовой запах. Люстры потушены, в камине потрескивали дрова. Настольная лампа под матовым абажуром освещала раскрытую газету с подчёркнутыми фразами.
— Не порти зрение, — сказал Трой. — Пишут всякую чепуху. Только бумагу переводят.
Откинувшись на спинку кожаного кресла, Моган покосился на папку в его руке:
— Плохие новости?
— К сожалению. — Перед тем как сесть на стул, Трой извлёк из папки три письма. — Пришло с утренней почтой.
Моган прочёл послания. Глянул исподлобья:
— Это шутка?
Трой невесело усмехнулся:
— Если бы.
— Последний раз дворяне Порубежья просили у меня политического убежища двадцать лет назад. История повторяется.
— Не совсем. Тогда трон захватил очередной самозванец, теперь на троне сидит твой сын.
— Они боятся расправы за то, что посещали публичные дома? Какая глупость! Адэр в своё время из них не вылезал.
— Но он не насиловал детей, — вставил Трой.
Великий вновь уткнулся в бумаги:
— Они узаконили культ ребёнка, и все расхождения во взглядах можно прикрыть обвинениями в преступлениях против детей. Умно. Возьми на заметку.
— Мне не до шуток, Моган.
— Мне тоже. — Великий скомкал письма в кулаке. — Ему пора в Тезар.
Трой поправил загнутый уголок папки:
— Это невозможно.
— Я возвращаю его!
— Ты не можешь лишить правителя независимой страны законного престола.
— Перевезу Иштара в Градмир, — продолжил Моган, будто не слыша. — Введу в Порубежье армию и наведу там порядок.
— Для этого придётся вывести Тезар из «Мира без насилия».
— От него сбегут все дворяне.
— Не сбегут. В противном случае Адэр лишит их земель и титула.
Моган нахмурился:
— Не забывайся. Ты говоришь о моём сыне.
Трой положил перед ним сшитые листы:
— Порубежья больше нет. Есть Грасс-Дэмор. И твоих законов нет. Есть законы Зервана и Адэра. Адэр упразднил резервации и принял Закон об оружии. Теперь Грасс-Дэмор отвергнутая страна.
Моган долго читал, ещё дольше смотрел в окно. Наконец выдавил:
— Глупец.
Трой положил перед ним серые листы:
— Это протокол судебного заседания по делу Иштара Гарпи.
Великий изучил документы. Придвинул к себе записную книжку и вдруг швырнул её в стену.
— Твой сын был в плену у беглых искупленцев, — тихо сказал Трой. — Представляешь, через что он прошёл?
Моган прикрыл рукой глаза:
— Самонадеянный глупец.
— Ему удалось избежать смерти.
— Везучий глупец.
— И он, можно сказать, помиловал Иштара.
— Слабохарактерный глупец.
— Адэр кто угодно, но только не глупец. Он помиловал будущего правителя Ракшады. — Трой закрыл пустую папку, поводил мизинцем по гербу Тезара. — Моган! Я не был сторонником твоей идеи подарить Адэру нищую колонию. Ты это знаешь.
Прижимая пальцы к уголкам глаз, Великий кивнул.
— Я боялся его опрометчивых поступков, — продолжил Трой. — Но больше всего я боялся его безразличия. Думал, приедет он в Порубежье, сформирует Совет, наделит старшего советника безграничными полномочиями и сбежит. Скажу честно, я ждал именно такого развития событий. А он вдруг стал хитрым политиком и тонким интриганом. Он стал похожим на тебя.
Великий принялся складывать документы в стопку.
— Ты был таким же — самонадеянным, везучим, — говорил Трой. — Ты принимал решения, на первый взгляд лишённые здравого смысла, а я убирал противников с твоей дороги. Я уже сорок лет убираю противников с твоей дороги.