Страница 72 из 121
– Никого? – переспросила Арха, чувствуя что-то похожее на любопытство.
Она-то помнила рассуждения гвардейцев об особом месте для соблазнения девиц. Да и её, собственно, на озеро притаскивали с той же целью.
– Никого, – подтвердил демон. – Там, на другом берегу, мы сами частенько собирались, да и… Но про эту пещеру знаю только я. Обустраивал её тоже лично.
– Диваны делал? – усомнилась лекарка.
– Делать не делал, а притащил сам, – усмехнулся хаш-эд, протягивая девушке бокал с чем-то переливающимся и стреляющим мелкими пузырьками. – Выпей. Оно совсем лёгкое, а напиться я тебе точно не дам.
Арха, долго не раздумывая, приняла фужер. В принципе, она и от «напиться» бы сейчас не отказалась. Нервы шалили. А больше всего пугало не произошедшее, а собственная реакция ведуньи. Не равнодушие, но что-то близкое к этому. Ну, испугалась. Ну, страшно. Так ведь все живы!
Нормальности в таких рассуждениях было немного. Привыкать к страху – это не в рамках нормы.
Рогатый налил и себе. Сел на диван, откинув голову на спинку и вытянув руку. Близко сел, но в стороне. Помолчал.
– Ты не знаешь, как начать разговор умнее, чем: «Я тут много думал»? – хмыкнул хаш-эд.
Арха помотала головой, прихлёбывая вино, оказавшееся сладким, да ещё и пузырьки смешно и довольно приятно щекотали в носу после каждого глотка.
– Тогда прядётся по классике. Заранее прошу прощения за пафос. Я тут много думал. И вот что я надумал. Про «необитаемый остров» – это не шутка. Причём идею вполне можно воплотить в реальность. Уедем сюда, в моё поместье. Ты же ещё никогда тут не была. Здесь нас никто не достанет. Будем спокойно жить…
– Иногда к нам будут приезжать Тхия с Ю и выводком детей. Для которых ты будешь запускать фейерверки, – в тон ему, мечтательно, продолжила Арха. – Шай тоже будет заглядывать, но без детей. А для Ирраша мы выстроим отдельный флигель, если у тебя ещё его нет. Адин поселится, конечно, в библиотеке. На Новый год я буду украшать дом остролистом и фонариками. На первый майский день мы станем танцевать вместе с крестьянами возле столба. И ты заведёшь привычку на ночь надевать колпак.
– Издеваешься? – снова помолчав, поинтересовался Дан.
– Мечтаю, – призналась ведунья. – Только прежде чем бредить, ты, может, скажешь, что тебя действительно волнует?
Тишина между паузами никого не удивляла и ничему не мешала.
– Ты не перестаёшь меня поражать. Обычно наивная до изумления, порой становишься потрясающе мудрой. Откуда это, а?
– Опять песня про то, что все вранье и когда я настоящая?
– Нет, просто удивляюсь. Я знаю, что ты всегда настоящая.
– А ты прекращай удивляться. Лучше объясни, что случилось.
И снова молчание.
– Да ничего не случилось. Ничего особенного не случилось. Я просто не смог тебя защитить. Опять.
Тонкий стеклянный бокал жалобно всхлипнул и осколки тихо, будто извиняясь, звякнули о каменный пол.
– Не порезался? – Арха потянулась к руке Дана, но он помешал.
Толкнул ведунью так, что она на спину завалилась, и навис сверху. В темноте его глаза казались черными. Но ведунья знала, что в зрачках у него пляшет отблеск пламени. Когда-то это её пугало.
– Я только обещаю. Но каждый раз, раз за разом, снова и снова что-то происходит. Что-то, с чем я не могу справиться, – прорычал взбешённый демон. – Я устал бояться тебя потерять. Я устал быть беспомощным. Ты – это единственное для меня по-настоящему важное. И как будто в насмешку меня постоянно тыкают носом, что ты можешь просто исчезнуть. Мне это надоело!
Арха, улыбаясь, обняла его за шею, даже не пытаясь притянуть демона к себе. Знала, что бесполезно, если он сам этого не захочет. Поэтому просто обняла.
– Я тебе люблю, – негромко сказала ведунья и тихонько подула в нахмуренное лицо, будто паутину сдувала.
– Я не об этом! – мотнул рогами Дан. – Я говорю, что…
– А я об этом, – не дала ему закончить девушка. – Я тебя люблю. Как ты можешь меня потерять? Этом мире, в другом, я тебя все-равно дождусь, понимаешь? Но сейчас-то мы тут, в твоём месте, куда ты никого и никогда ещё не приводил. Так надо ли думать о дряни?
– Ты не понимаешь!..
– Думаешь? – Арха прикусила губу, чтобы не засмеяться. Пожалуй, хаш-эд в данный момент веселья не оценил бы. – Интересно, а что я чувствую каждый раз, когда ты уезжаешь и пропадаешь? Какие ужасы я себе представляю и чего боюсь? Нет, Данаш, правда только такая и есть: я тебя люблю. И, как ты любишь говаривать: «Это не обсуждается!».
Ведунья подтянулась сама и легонько, едва касаясь, провела губами по губам демона – ещё не целуя, только лаская. Ей казалось, что воздух пахнет яблоневым цветом.