Страница 47 из 121
В конце концов, Ирраш сдался, швырнув меч в траву.
– Ты где? – рявкнул он раздражённо.
– Я здесь, – отозвалась Лилл.
Шавер уже привычно поднял руку и пошёл на голос. Перед тем как начать это жалкое подобие тренировки, они с сиделкой обошли поляну по периметру. Поэтому двигался Ирраш довольно уверенно. Кажется, девушка была рядом со старой, удивительно толстой и корявой яблоней.
Так и оказалась. Сначала ладонь наткнулась на шершавую, словно каменная шкура, кору дерева, а потом нащупала край подола сиделки. В этот раз Лилл не пищать, ни шарахаться не стала, стояла спокойно. Впрочем, она вообще от него больше не шарахалась. И оба весьма успешно делали вид, что никакого поцелуя в природе не существовало.
Ирраш прислонился голой спиной к дереву и сполз вниз, усаживаясь на траву. Твёрдая, с жёстким краем кора оцарапала кожу, но это было даже приятно. Хоть что-то ощущалось в полную силу.
– Ну! – усмехнулся демон. – Давай, успокаивай.
– По какому поводу я вас должна успокаивать? – по своему обычаю доброжелательно-ровно поинтересовалась сиделка.
– А как же? – удивился Ирраш. – Всё было бесполезно. Я, всё-таки ни на что не способный калека. Меня теперь только в выгребную яму. Ты же должна в меня вселить жажду жизни. Интересно, как у тебя теперь это выйдет.
– А я должна? – с едва уловимой, а, может, и вовсе почудившейся ноткой ехидства поинтересовалась Лилл. – Но мне кажется, что никто в вас жажду жизни вселить не сможет. Вы или хотите жить, или нет. Только я лично не понимаю, из чего вы опять сделали вывод, будто все кончено?
– Ты же видела, как я там… скакал, – сквозь зубы процедил Ирраш, кивнув подбородком куда-то вдаль. – Меня теперь только на ярмарке показывать. В качестве клоуна.
– Можно и так, – не стала спорить девушка. – А можно набраться терпения и научиться. Ходить-то вы тоже не с рождения умели.
– Но воином-то я уже был, – с привычным раздражением рыкнул демон.
Рыкнуть-то он рыкнул, вот только настоящего раздражения не было, подевалось куда-то. Собственно, с эмоциями дело вообще обстояло плохо. Вот мягкую траву под ладонью он чувствовал – это да. Шероховатость яблони чувствовал, как солнце грудь припекает. Приятно так, не жжёт, а будто мягкой лапой трогало.
– Вы были зрячим воином, – возразила девушка, – а зрячий и слепой – это две огромные разницы.
– Ты где слепых воинов видела? – хмыкнул шавер.
– Нигде. Правда, я и зрячих нечасто встречала. Но даже если вы не будите воевать, жизнь на этом закончится? У вас нет других средств к существованию, заняться больше нечем?
Ирраш открыл было рот, чтобы ответить, но передумал. Спорить лениво.
– Ладно, проповедница. Ты лучше скажи, когда эти тряпки с меня снимешь? Надоело уже.
– Сейчас и сниму, – обрадовала его Ллил.
– Сейчас?
Голос у Ирраша почему-то вдруг дал петуха и начал похрипывать. Как-то не ощущал он себя готовым услышать приговор немедленно. А вдруг это действительно навсегда? Кишки в животе скрутило в узел и какой-то шутник, видно, для смеха, их ещё колотым льдом сверху присыпал. Шавер выпрямил спину и сжал кулаки. Желание проныть что-нибудь вроде: «А давай попозже…» – было почти нестерпимым.
– Да. Я с утра вас осмотрела. Кожа почти зажила. А отвар, чтобы повязки отмочить, мне принесли, пока вы тренировались. И здесь вполне удачное место – не слишком светло, но и не темно. Свет так резать не будет.
– Ну, так не тяни! – рявкнул демон.
На этот раз вполне искренне.
– Поднимите голову, пожалуйста.
Ирраш чувствовал, как Ллил разматывает бинт – слой за слоем. И лицу становится непривычно легко и свежо. Шаверу мерещилось, что перед глазами светлеет, но страх в это поверить оказался гораздо сильнее желания надеяться.
– Так, бинты я сняла.
И ничего. Темнота. Все, как прежде.
– Теперь потерпите немного. У вас на веках корки. Их надо отмочить и только потом вы сможете открыть глаза. Сейчас не надо стараться. Могут трещинки возникнуть. А это довольно болезненно.
Шавер запрокинул голову, чтобы девушке сподручнее было класть примочки. Понимая, что как идиот улыбается во всю пасть. Хотя, вспоминая любимую присказку Архи, почему как? Идиот и есть. Не додумался, что глаза закрыты. Это суметь надо.
Компрессы свои Ллил раза три меняла, а потом ещё и осторожно оттирала там что-то.
– Все, теперь можете открывать.
Несмотря на все уверения сиделки, свет резанул по глазам, словно плёткой ударил. Ирраш даже отшатнулся, чувствительно шарахнувшись затылком о дерево. Из-за слёз все виделось через густую пелену. И шавер моргал, как ненормальный. Хотел было протереть лицо, но Ллил перехватила его руку, не давая этого сделать.
Она что-то говорила, только демон не слушал. Картинка становилась все чётче, словно кто-то тряпкой грязное стекло протирал.
Высокая тоненькая фигура в зелёном платье. Кожа светлая. Грива тоже очень светлых волос спускалась ниже… гм!.. поясницы. Лицо с нежными почти детскими чертами. Глаза большие и раскосые. Без белка вовсе – все залито ореховым, золотистым цветом. Пожалуй, это даже красиво, хотя и непривычно. Все-таки с мельхольмами ему доводилось общаться нечасто.
– Ну как? – поинтересовалась Лилл, чуть наклонив голову к плечу.
И улыбаясь – самыми кончиками губ.
– Нормально, – едва выдавил из себя Ирраш.
Нет, хотелось-то ему сказать многое. Вот только все слова, лезущие наружу, как-то не подходили ни ситуации, ни обществу.