Страница 112 из 139
- Ну, чего примолкла? – снова заговорила провидица. – Хочешь выкинуть дитя, таская эту мерзость?
- Я… нет, - растерянно проговорила королева. Тут же все встало на свои места – ее странная тошнота, частые перемены настроения, чрезмерная усталость. Рагнейд была столь поражена, что не могла ни радоваться неожиданной новости, ни огорчиться ей. Она просто не понимала, что ей делать дальше.
- Вот и топай отсюда! – рассердилась Сага. – Женщина ты или нет? А ты, чернявый – уведи ее отсюда, коль любишь. Ей тут не место.
Вестар вздрогнул и поднял глаза, полные боли, а провидица мрачно взглянула на него.
- Не смотри на меня так. Сам все знаешь, можешь даже не спрашивать.
Старуха окинула Рагнейд хмурым взглядом, сплюнула в сторону кучи трупов и, повернувшись, заковыляла прочь во тьму. Королева проводила ее взглядом и вздрогнула, ощутив прикосновение к руке.
Вестар, казалось, слегка пришел в себя. Он настойчиво потянул Рагнейд к одному из домов:
- Пойдем. Она права, тебе нельзя тут быть.
У Рагнейд не было сил сопротивляться и спорить. Она не знала, как поступить, и потому послушно зашагала следом за единственным мужчиной, которого любила. И который теперь стал далек от нее, как никто другой.
Вестар о чем-то переговорил с одним из помощников Ингемара, и тот указал на небольшой дом. Кивнув, лучник повел Рагнейд к этому дому.
Внутри было пусто, тепло и уютно. Посуда расставлена по местам, запасы на своих местах, тлел очаг, а еще была большая кровать, накрытая добротными шкурами. Ее королева увидела в первую очередь – только сейчас она поняла, насколько устала. Права была старуха-провидица, что ей пора отдыхать. Рагнейд чувствовала – еще немного, и она просто упадет.
Вестар помог ей лечь на кровать, а после принес воды в глиняной чашке. Он не смотрел Рагнейд в лицо, и это мучило ее.
- Вестар! – позвала она, не в силах промолчать, и он нехотя поднял глаза. – Я… Не знала. Клянусь.
- Я тебе верю, - глухо сказал он. – Что ж, это… славная новость. Ярл будет рад. И ты, уверен, тоже рада. Ведь так?
- Не знаю, - тихо сказала Рагнейд. По ее щеке сползла слеза, и мужчина стер ее рукой.
- Посмотри на меня, - позвал он, и она послушалась. – Тебе нужно отдохнуть, Рагнейд. Слишком много для одной ночи, а она еще только началась. Потом ты поймешь все правильно, а сейчас спи.
Вестар встал с кровати, но Рагнейд рванулась следом и вцепилась в его руку:
- Прошу, вернись! Когда закончишь там… Не оставляй меня одну сегодня! Быть может, нам не суждено дожить до утра. Вернись!
- Хорошо. – Лучник сжал ее пальцы, не сводя с нее темных глаз. В них было столько боли, что у Рагнейд заходилось сердце. – Я вернусь, не тревожься. Отдыхай.
Она, помедлив, кивнула и выпустила его руку. Когда за ним закрылась дверь, Рагнейд упала на кровать и разрыдалась.
***
Хенрик чувствовал себя так, словно он умер и попал в другой мир. Иного объяснения тому, что происходило с ним, мальчик не находил. Как возможно, чтобы мертвые люди поднимались и нападали на живых?
Конечно, на его родине тоже ходили предания о вернувшихся с того света, но это противоречило самой природе Бога и тому, чему его учили с детства. Только няньки, выросшие в темных отдаленных деревнях, где еще помнили друидов и жили с этими верованиями, рассказывали ему на ночь страшные истории. Хенрик уже забыл половину из них, но сегодня ему было суждено попасть в такую сказку. Откуда нет возврата и спасения.
Он участвовал в битве, и это, как ни странно, приуменьшило страх. Несколько мертвяков полегли от его руки, хотя управляться с тяжелым оружием северян ему было трудно. Но отчаяние придало юноше сил, и, прежде, чем Ивар по приказу королевы оттеснил его к дому, Хенрик успел весьма плодотворно помахать мечом. Он даже испытал разочарование на один миг, когда понял, что бой для него закончен.
Хенрик понимал, что королева Рагнейд спасла его вовсе не по доброте душевной, хотя она хорошо к нему относилась. Жизнь мальчика слишком важна, чтобы отдать ее отряду трупов, ведь договор с его отцом действует, пока Хенрик остается на севере.
Когда Ивар оттолкнул его и крикнул, чтобы он шел в дом, Хенрик действительно отошел в сторону от боя, но не убежал прятаться. Он неусыпно следил, чтобы ни один мертвец не прорвался через воинов во двор, оттаскивал раненых, бросал сражающимся оружие. Его не учили этому и не просили, он просто делал то, что должен был.
Когда бой закончился, Хенрик испытал такое облегчение, что ноги ослабели. Его руки словно заледенели, а внутри все дрожало, как натянутые струны. Все смешалось перед его взором – грубо построенные дома, пронизывающая сырость, мрак холодной ночи, огромные суровые воины и сильные женщины, которые казались ему жесткими и несгибаемыми. Они не дрожали от страха, не плакали и не кричали. У каждой в глазах застыла твердая решимость бороться за свою жизнь.
Он невольно вспоминал свою мать и сестер. Таких нежных, ласковых, покорных… Они не могли бы существовать в мире, в который он попал. Но Хенрик понимал, что северяне ведут себя правильно, иначе они не справятся с напастью, которая на них свалилась.