Башни Анисана

В это время Гиб Аянфаль почувствовал на себе чей-то взгляд и, оглянувшись, увидел сидящего неподалёку техника в жёлтых одеждах. Он единственный в этом зале не был погружён и смотрел на строителя, слегка склонив на бок аккуратную голову. Гиб Аянфаль вышел из-за колонн и подсел к нему, понимая, что лучшего шанса на контакт ждать нечего. Он попытался прислушаться к внутреннему полю техника, чтобы выяснить, что он чувствует по отношению к нему. Кажется, только лёгкое любопытство. Техник после некоторого молчания негромко произнёс:

– Те, кто не трудится с волнами, нечасто приходят сюда. Особенно строители. Последний раз они были здесь три сотни оборотов назад, когда купол нуждался в восстановлении.

– Я по другой причине пришёл, – тут же отозвался Гиб Аянфаль, – Я разыскиваю одного асайя, о котором ничего не говорят волны. Поэтому не могу наверняка пойти.

Техник слегка кивнул головой.

– Это Обитель Учеников клана Фарах. Все, кто здесь находится, – простые техники волн, недавно покинувшие замки, в которых прошло их детство. Общиной руководит мастер Кутта, наш учитель. Но не думаю, что тебе нужен он.

– Ну, если он сможет мне подсказать, то я не прочь поговорить и с ним, – возразил Гиб Аянфаль, – мастер где-то тут? В замке?

Техник не ответил. Он вдруг поднялся на ноги и, сложив руки на груди, совершил вежливый поклон, адресованный кому-то, кого Гиб Аянфаль не видел.

Строитель обернулся и едва не подскочил, наткнувшись на появившуюся словно ниоткуда безмолвную толпу техников в центре залы. Он совсем не уловил колебаний их внутренних полей, пока был занят разговором. Возглавлял техников асай в голубых одеждах с двумя кругами патрицианского знака на груди. Надо лбом его шла золотистая лента с узорами, и Гиб Аянфаль догадался, что это и есть тот мастер, о котором ему только что сказали. Он поднялся и, тоже совершив приветственный поклон, правда, по общему асайскому этикету, подошёл ближе.

– Вы мастер Кутта? – начал он, – я хочу поговорить с вами.

Мастер легонько кивнул ему, ничего не сказав. Как видно, это означало, что строитель может продолжать.

Гиб Аянфаль недовольно обвёл остальных техников взглядом, чувствуя, что его желание поговорить наедине им очевидно, но они считают себя вправе не исполнять его. Казалось, что ничто на свете не сможет поколебать эти десятки бесстрастных лиц, обращённых к нему. Поняв, что в этом замке любая информация всё равно станет явной, Гиб Аянфаль решительно спросил, пристально глядя на мастера:

– Мне говорили, что консул Гейст часто посещает сей замок.

– Да, – ответил мастер, – но никто из этого зала не встанет у неё на пути. И вам тоже этого делать не стоит.

– Почему? – тут же спросил Гиб Аянфаль, чувствуя зарождающийся протест.

– Синий консул всегда следует за правителем. И только волновое воздействие Гэрера позволяет остальным асайям находиться рядом. А когда госпожа Гейст одна – ничто не способно заглушить звучание её внутреннего поля. Общие волны мало говорят об этом, но к личной встрече с госпожой Гейст нужно быть готовым. В вас слишком много беспокойства. Вами движут привязанности, и мысли хоть и высокие, но неистовые в своём безрассудстве.

– Но у меня очень важное дело! – воскликнул Гиб Аянфаль, – и я не уйду отсюда, пока не увижу её! Готов, или не готов, но я попробую обратиться к ней, и если никто из вас не хочет мне подсказать, то я пойду на поиски сам.

Лицо мастера не дрогнуло. Некоторая резкость, всколыхнувшая волны, никак его не задела.

– Вы в праве поступать, как находите нужным, – ответил он, – однако же, техники, знающие о многих тонкостях внутренних полей, просто обязаны предупредить вас. Вы действительно уверены в своём решении?

– Да! – ответил Гиб Аянфаль, – Я кое-что видел в волнах. И хочу выяснить у консула некоторые… подробности.

Внутренний голос упрекнул его в том, что нечаянно названная «причина» звучит донельзя глупо. Сам он может и посмеялся бы, услышав подобное со стороны. Но фарахтиды не смеялись, в их взорах, напротив, неожиданно проскользнуло понимание. В какое-то мгновение Гиб Аянфаль к своему удивлению ощутил, что эти вечно замкнутые жители Обители Учеников и их мастер понимают его даже лучше, чем аба Альтас и родичи. Прежде бесстрастные лица вокруг озарило лёгкое удивление, а некоторые выглядели даже восхищёнными его решимостью.

Мастер Кутта тем временем подошёл ближе к технику в жёлтых одеждах, и легонько тронув его руку, склонил голову. Техник, не произнеся ни слова в ответ, подошёл к Гиб Аянфалю.

– Пойдём со мной, – сказал он.

Строитель ещё раз обвёл присутствующих взглядом, натыкаясь лишь на безмолвное ожидание, после чего последовал за своим знакомым в глубину замка. У него сложилось впечатление, что техники общаются между собой даже не мысленно, а при помощи одних только взглядов, тонких эмоций, почти незаметно проскальзывающих на спокойных для чужого взгляда лицах, вкрадчивых жестов и редких касаний рук.

Его мысли занял вопрос о том, почему фарахтиды сочли его «неготовым». И что нужно, чтобы обрести эту «готовность»? Только способность выдержать чужое поле и внутренний покой? Слова мастера о том, что им движут привязанности, он счёл не совсем справедливыми. Гиб Аянфаль не верил, что внутреннее поле Гейст способно испугать его настолько, что он убежит прочь, тем более что некоторый опыт в сопротивлении волнам и Голосу у него есть.

Техник тем временем привёл его в длинную галерею из прозрачного стебля, на которую он обратил внимание, ещё будучи снаружи.

– Это Прозрачная галерея, – пояснил он, останавливаясь, – когда консул Гейст посещает наш замок, то поднимается по ней на самый верх. Там её покои, о которых не принято говорить. Тебе лучше подождать тут.

– А она сегодня придёт? – живо спросил строитель.

– Я не знаю, – покачал головой техник, – если не дождёшься и не потеряешь решимости, то приходи в любой другой день. Мастер тебе разрешил.

– Благодарю, – произнёс Гиб Аянфаль. Отчего-то ему казалось, что это разрешение получено им не без помощи нового знакомого.

Техник склонил голову, прощаясь.

– Удачи, – негромко произнёс он, после чего бесшумно вышел в боковой ход, оставляя Гиб Аянфаля одного посреди пустующей галереи. Строитель медленно побрёл вперёд по длинному прозрачному коридору, в стороны от которого отходили ответвления – спуски в жилые сектора. За стенами видно город. Здесь он совсем не такой как около замка абы – холодный и жёсткий. А ещё здесь очень густые волны, в них даже погружаться не надо – далёкие голоса сами гудят около ушей, перед глазами то и дело стелются пришлые образы, приглашая погрузиться и пойти за ними следом, в голове проносятся тучи сведений, ему совершенно не нужных. Гиб Аянфаль шёл, смотрел на город, пока взгляд его вдруг не задержался на возвышавшейся среди довольно низкого окружения башне.

Красная башня. Не зная почему, Гиб Аянфаль остановился и вгляделся в неё. Эта башня называлась некогда именем патриция, одного из известных ведущих Онсарры, руководившего примыкавшей к ней обителью. Теперь этот патриций почему-то покинул город, а обитель его была поглощена твердыней. Башня же осталась. Внешне она выглядела просто – красные стены, цилиндрическая форма без изысков, на гладких боках чернеют редкие провалы меж сплетающихся стеблей, ведущие во внутреннюю пустоту.

Внутри шевельнулось странное чувство. Гиб Аянфаль попробовал прислушаться к глухому и непонятному гулу волн, окружавших башню. Что-то знакомое в нём было. И он чувствовал, что это как-то связано с Малкиримом и с тем, что с ним случилось в вечер возвращения. Может быть, Красная башня как-то поможет ему вспомнить? Он прислушался к молчаливым глубинам памяти… Перед внутренним взором почему-то предстала вязь символов, которые он увидел на ленте у мастера Кутты. Он прежде видел где-то нечто подобное… Но когда и у кого?

Поднимаясь на галерею, Гиб Аянфаль раздумывал, что он скажет Гейст и как обоснует своё право знать тайну исчезновений. Но увиденная башня совершенно вытеснила эти важные мысли. Он смотрел и смотрел на неё, пока неожиданно не ощутил резкое желание покинуть галерею, шмыгнуть в любой из боковых спусков и отсидеться внизу некоторое время. Он уже готов был оторваться от созерцания и уйти, как вдруг осознал, что это желание – не его собственное. Его вызывало внезапно заполнившее стебель чужое внутренне поле.