Реалии чужого мира.

Усмехнувшись, я пошел в дом, насвистывая песенку бардов.

Дара.

- Доченька, запомни хорошенько, что страх, любой страх отравляет твою жизнь, пусть медленно, исподтишка, но губит тебя. – Родной голос папы был успокаивающим и полный поддержки. – Ты должна побороть его или он погубит тебя, безвозвратно убивая твой дар.

- Но папа… - По щекам бежали дорожки слез, оставляя мокрый след. – Я не могу, у меня не хватает сил. – Я сглатывала противный комок в горле, а он все никак не уходил, грозясь вылиться потоком паники, истерии и еще большим объемом слез.

- Ты моя дочь. – Папа ладонью вытирал слезы. Ласково, нежно, так, что болело сердце. – Ты сильная девочка и сможешь, я верю в тебя. Не все такие, как он. Стоит проверить один раз и сразу станет легче. – Он прижал меня к себе, крепко и надежно. Я впитывала его уверенность, спокойствие и непоколебимую решимость. – Поплачь, родная, я здесь, и всегда буду рядом.

И я плакала, выплескивая весь ужас, мешающий спать, всю боль, которую хотелось забыть, боязнь, как мужчин, так и чужого мира. Выла, желая навсегда спрятаться в надежных объятиях отца, забыться за его широкой спиной. Сейчас я чувствовала себя той маленькой девочкой, которая бежала к папе, расшибив коленку.

- Все хорошо, Дарочка, все хорошо. – Папа гладил меня по голове, успокаивая. – Будь сильной, родная.

Выплакавшись, я чувствовала себя намного легче. Так, словно с плеч свалился неподъемный груз, сравнимый разве что с небом, которое удерживал титан Атлант. Отстранившись, папа ласково поцеловал в лоб, укладывая на подушку, взгляд любимых и таких родных карих глаз ласково глядел. Стерев мокрые дорожки слез, папа в последний раз погладил по щеке и сказал.

- Не смотря ни на что, помни, мы всегда рядом, даже тогда, когда нас нет. – Папа улыбнулся. – Мы любим тебя, ты наш дар, подарочек, пусть сейчас и далеко. Будь сильной, девочка моя.

Миг и я одна. Папы больше нет рядом. Я проснулась и открыла глаза. В душе была пустота, снова захотелось плакать, но усилием я подавила этот порыв. Я буду сильной, папа. Ради тебя, ради мамы, ради брата.

Когда в комнату зашел брат, я была спокойна. Улыбнулась Колру, заметив в руках поднос с бутербродами и отваром.

- Это все мне? – Спросила, прочистив горло.

- А вот и не угадала. – Усмехнулся брат. – Это все мне.

- Ха-ха, врунишка. Ты лопнешь. – Поддразнила, видя лукавый блеск глаз. Он поставил поднос мне на колени и сел рядом. – Так уж и быть, я поделюсь с тобой.

- Премного благодарю. – Брат величаво склонил голову, но не выдержал, улыбнулся. – Давай налетай.

Мы перекусили, запивая все сладким отваром. И нет, мы не накрошили еды на кровать. Я с удовольствием поглощала еду, и мне было абсолютно все равно, что ем я на кровати. Главное рядом был брат, молчаливо поддерживающий меня, не задающий вопросы о том, что случилось. За это я была ему благодарна. Колр был отличным братом, чутким и понимающим.

- Я делал твои медитации. – Поделился брат, едва я допила последний глоток отвара. – Ты права, мы разучились слышать наш мир, лишь пользуясь переработанной энергией. Её использовать легче и мы забыли про нейтральную.

Весь оставшийся вечер мы занимались обычными домашними делами. И спать я отправилась уже полностью успокоенная. На следующий день брат сказал мне, что сегодня он проводит меня только до больницы. Сказал, что ему нужно сходить на собеседование. Сначала я запаниковала, но вспомнив сон, взяла себя в руки. Папа прав, что мне надо перебороть свой страх. Так что, заткнув панические мыслишки, ответила, что без проблем останусь с Наставником, тем более там два амбала будут нас охранять.

Следующий день прошел…ну, неплохо, я бы сказала. Аларик и я проверили вчерашних пациентов, выписали мужчину с ранением. Бившееся в бешеном темпе сердце, мое, от нервов с того момента, как ушел брат, Аларик успокоил магией. Сказал, отвлекает от работы мой страх. После его лечения мне стало несказанно лучше, и я уже активнее включилась в работу. А еще он попытался со мной поговорить по поводу той девушки, которая медленно умирала.

- Дара. – Позвал он меня. – Я вижу, как твоя аура вспыхивает разноцветьем, когда ты находишься возле девушки. – Я вскинула на него непонимающий взгляд. Он стал пояснять. – Я ведь не первый раз беру ученика себе в обучение. И мне не один раз доводилось наблюдать за ними. Я видел их стремление помочь, желание вылечить и уверенность в своих силах. Пойми без уверенности в успехе, наша работа очень сложной становится. так что каждому ученику я прививаю уверенность в своих силах. Трезво оцененную уверенность. И вот эту уверенность я вижу в тебе. Скажи мне, сможешь ли ты помочь ей? Ни я, ни ты пока не знаем предела твоей силы, но подспудная, интуитивная уверенность есть у каждого. Помни, ты давала клятву мне как ученица, а я как учитель. Я могу спросить тебя, исходя из правил клятвы, и ты ответишь, но я не хочу принуждать тебя, причинив боль. Поэтому я спрашиваю, можешь ли ты помочь ей? Спрашиваю, как старик, у которого болит душа за эту девушку.

- Мхмм. – Пробормотала я, ошеломленная. Дилемма, я не хотела, чтобы Аларик знал о моей способности, но он сразу догадается, стоит только начать лечить. И вот как сказать ему? Я не представляла, и мне срочно нужен был рядом брат. Вот почему все интригующее и не очень, случается тогда, когда его рядом нет?!

От ответа меня спас…Ридар, один раз стукнувший в дверь кабинета, в котором мы сидели. Он вошел, поприветствовал Аларика и улыбнулся мне.

- Уважаемый Аларик, позвольте мне переговорить с вашей ученицей наедине. – Попросил он, не подразумевая отказа. Аларик же, дождавшись моего кивка, согласился.

- Конечно, Ридар. Дара, я буду рядом. – Ответил Наставник и вышел за дверь.