Можжевеловое лето

Маша съежилась и не двигалась.

— Хоть бы не заметил нас! — пробормотала она.

Но Максимилиан уверенно приближался.

— Машенька! Ну, где же ты вчера была? — деловито отодвинул он стул и присел рядом с подругами.

И тут Машу осенило.

— Как где? На конкурсе команд! Ты разве не знал, что наша команда выступала? В кои-то веки первое место заняли! После была вечеринка!

— А как же мое выступление? — растерянно посматривал на Машу герой ее личной жизни.

— Ой, я про него забыла совсем! Почему же ты не позвонил мне заранее?

— Но, Машенька, я отослал тебе приглашение через интернет.

— А у меня не было времени зайти в почту, — как можно честнее посмотрела на длинные темные кудряшки Максимилиана Мария. — Видишь, как неудобно получилось.

— Ну, да ладно, все равно вчера там ничего интересного не было. Я в карты проигрался… — поморщился от болезненных воспоминаний Максимилиан и вдруг оживился: — Погуляем по Пушкинской?

— На большее у тебя средств не осталось? — с презрением хихикнула Аня, потрогав для верности свой новый сверкающий браслет на запястье.

— Не-а! Но послезавтра обещали заплатить гонорар, и мы обязательно куда-нибудь сходим! — клятвенно пообещал Маше ее незадачливый ухажер.

— Хорошо, погуляем, — согласилась Маша. И подловила себя на мысли, что ей не очень хочется проводить с Максимилианом свое время. Он не потрудился извиниться за то, что оставил ее одну на другом конце города. И его совсем не тронуло, что вторая половинка провела прошлый вечер в компании капитана команды КВН. Это означало одно — Маша не настолько глубоко запала в его сердце. Если оно у Максимилиана вообще имелось.

Перебирая в голове догадки, Мария нехотя засобиралась. Сняла со спинки стула свой новенький кремовый плащ, снова подметила, что Максимилиан не подскочил подать ей верхнюю одежду и внутри начала закипать от такой несправедливости. Первой вышла на улицу, с силой толкнув дверь блинной. Максимилиан затопал следом, сжимая в правой руке свой кожаный портфель. Шагая по улице размашистой поступью и размахивая портфелем, он болтал обо всем подряд, ни мало не интересуясь, насколько тема интересна его собеседнице.

Улица Пушкинская была усеяна студентами. Сессия неумолимо диктовала свои условия, и все старались сдать экзамены как можно быстрее. Маша поискала глазами свободное место на многочисленных полукруглых розоватых лавочках с черными коваными ножками, но рядом с институтом места были заняты.

Максимилиан продолжал вышагивать вперед и все рассказывал, рассказывал о чем-то очень заумном. Настолько, что Маша успела потерять нить его рассказа. Заметив мобильную кофейню на перекрестке, он резко затормозил.

— Манечка, а давай по чашечке капучино? А то в горле что-то пересохло! — шагнул Максимилиан в направлении машины, торгующей кофе.

— Ну, давай, — вяло согласилась Маша и потащилась следом. Ей не очень хотелось пить.

— Тебе какой?

— Со сливками.

— Два, со сливками. Манечка, у тебя мелочь есть? А то, у меня только тысяча… — заискивающе посматривал в ее сторону музыкант.

Маша со злостью выгребла из кармана плаща последние семьдесят рублей и вручила их Максимилиану.

— Держи. Смотри, не подавись своим кофе! — буркнула она и, заметив свободное место на лавочке возле пушистой ели, поспешила туда. — Мне не надо!

Максимилиан ее обиду решил не замечать. Спокойно забрал кофе, присел рядом с кипящей от раздражения подругой и продолжил свою болтовню ни о чем.

«Зачем я сижу здесь? Ведь отношения с Максимилианом и гроша ломаного не стоят! Его даже не задели вопиющие фотки из интернета, где я обнимаюсь с капитаном команды!» — мысленно сокрушалась она. Видимо, все это время отношения были нужны лишь ей одной. А Максимилиану просто удобно, когда она под рукой. И не важно, с кем его половинка провела прошлый вечер, главное — у нее можно выгрести последнюю мелочь, чтобы заплатить за свой кофе! От такой догадки Маша даже отодвинулась подальше от своего музыканта.

— Слушай, Максик! — прервала она заумное щебетание резкой репликой. — Мне домой пора. На носу сессия, курсовая не дописана. Наверное, в ближайшее время не будет возможности посещать твои мероприятия.

Замерла и прислушалась. Надеялась услышать хотя бы разочарованный вздох.

— Да?.. — осекся на полуслове своей интересной лекции Максимилиан. — Ну, как скажешь. Позвони мне, когда освободишься.

Тут он заметил какого-то знакомого, обросшего бородой и нечесаными волосами, в нелепой одежде, с походным рюкзаком наперевес, и заорал во все горло:

— Дэн, стой! Это я, Дэн!