Виттория

— Всем прив… — меня прервали частые гудки.

— Убедилась? — ухмыльнулся «наёмник», внимательно слушающий нашу беседу.

— Что вы хотите? — хрипло поинтересовалась я, незамет-но глянув на время. Меньше трех минут. Главное, не паниковать.

— Чтобы ты отправилась с проводником в иной мир, — как ни в чем не бывало, ответил мужчина.

— Умерла? — переспросила я, чувствуя, как пересохло в горле.

— Отправилась в иной мир, — повторил он.

— А разница? — резко выплюнула я. «Иной мир», «иной мир»… Во всякие иные миры, не считая загробного, я не верила лет с шестнадцати. Слишком горько было читать книги о «Гарри Поттере» и понимать, что подобное мне светит разве что во снах.

Две минуты… Осталось две минуты…

«Наемник» достал из кармана бархатный мешочек, вытащил оттуда подвеску со смутно знакомым символом. Приглядевшись, я чуть не вскрикнула. Этот странный знак, одновременно похожий на буквы «альфа» и «омега» был вышит на одном из моих детских одеял. Ни мать, ни отец не могли сказать, что значит этот символ, а я с возрастом перестала задавать вопросы. А теперь?..

— Мне сказали, что это тебя заинтересует, — произнес мужчина. — Пойдешь за проводником, получишь ответы на многие вопросы, и ничего плохого с твоими родными не произойдет. Не пойдешь, пострадают все. У тебя тринадцать часов, чтобы мысленно попрощаться со всеми близкими. Но помни, если хоть полунамеком кому-то дашь знать, то…

— Помню, помню, — тихо ответила я, — бычьи кишки.

— Не боись, — «наемник» улыбнулся, отчего и без того страшное лицо исказилось сильнее. — Возможно, все обойдется, и ты сюда вернешься.

Угу, разве что с того света не возвращаются… И что это за улыбка странная? Он что, резко воспылал ко мне симпатией? А этот странный знак? Откуда незнакомец вообще про него узнал?! А что если… Так, Вика, возьми себя в руки. Умерщвлять тебя вроде все еще не планируют. Попробуем поиграть по их правилам.

— А теперь мне пора. Помни, в полночь, — резко встав, мужчина глянул на часы и стремительным прыжком пересек полкомнаты, очутившись прямо у балкона. Еще один рывок —

и он уже где-то там, внизу. И ведь наверняка жив.

А ведь до прихода охраны осталась какая-то минута. Эх…

Ближе к полуночи

Проснулась от того, что кто-то сильно тряс меня за плечо. И этот кто-то неприятно бухтел прямо мне на ухо. Хмельная голова явно не была к этому готова, и изо рта вырывалось что-то среднее между: «Ну еще пять минуточек» и «А когда на море качка, и бушует ураган…»

В  конце концов глаза я открыла и увидела перед собой странного старикашку с длинной бородой в серо-зеленом балахоне. Да простят меня фанаты Гарри Поттера, но сильнее всего он мне напоминал Дамблдора. Высоченный, худой как жердь, с седыми волосами, плавно переходящими в бороду. На балахоне мерцали неизвестные мне символы, странным образом напоминающие приплюснутых насекомых.

Первую минуту я его попросту разглядывала, не понимая, кто он и что забыл в моей комнате. И только потом вспомнила приход странного «наемника» с утра. Часы уже показывали без десяти полночь, о чем хриплым сухим голосом сообщил пришедший. Он же напомнил, что у меня десять минут, чтобы «оборвать связи с этим миром».

Я вскочила с кровати и спросила:

— Какие-нибудь вещи взять нужно? Я быстро, — я-то, наивная, думала, что сейчас мы дружно выйдем из квартиры, сядем в машину и поедем куда-то. А после отец проверит по камерам, выследит злоумышленника. Потом, когда все будут в  безопасности. Но… на всякий случай, — а я могу оставить записку родным? Чтобы они меня не искали.

Старик кивнул.

Несколько лет назад у нас с отцом состоялся серьезный разговор о моем будущем. Он сообщил, что поймет, если я захожу пожить самостоятельно. Без опеки, надзора и охраны. Я тогда хихикала — кто же откажется от палочки-выручалочки в виде «команды мечты», исполняющей любую прихоть?

Но тогда же он отметил, что если вдруг я решусь на такой шаг — то просто обязана предупредить. Ну и давать о себе знать изредка. Тогда я особого значения разговору не придала, но сейчас… а что, если у злоумышленников все «схвачено», и единственное, чем я смогу спасти родных — оставлять их в неведении?

Схватив ручку, листочек, я начала писать:

«Дорогие мама, папа, братишка, сестренка и дед,

На некоторое время я хочу уехать из города, отдохнуть. Буду жить, как дядя Федор из Простоквашино, в какой-нибудь деревеньке, доить корову, растить кота с псом. Обязательно заведу фоторужье… Шучу. Но вот отдохнуть после сессии и правда хочу. Не теряйте меня, я уже почти взрослая девочка и, наверное, могу о себе позаботиться (вот и проверим).

Люблю. Целую. Всегда ваша Вика».

Суховато, конечно. Да и юмор не к месту. Но ничего другого в голову не пришло. «Дамблдор» за все время даже не пошевелился, сидел в той же позе, что и ранее.

— И что дальше? — спросила я. Старикашка поморщился, словно я задала глупость. Поджав губы, он встал в центр комнаты и заговорил:

— Вы, Виктория Лапина, отрекаетесь от своей прошлой жизни?

Что там «наемник» говорил отвечать на этот фарс?

А  что, если и правда… «Иной мир»…

— Отрекаюсь, — голос дрогнул, но иного выбора у меня не было. Словно злодейка Судьба сама расставляла сети, в которых мне теперь придется барахтаться. Какой бы козырь ни был у меня в рукаве, уготованной участи не избежать.