Страница 88 из 196
Магистр Фортрен ходил чернее тучи и создавал вокруг себя негативную ауру. Он едва ли не коршуном стоял над каждым учеником и контролировал неумелые действия. Через три часа непомерных трудов, я представляла собой вымотанное, ворчливое и потное от перенапряжения существо, стремящееся сбежать от зверствующего декана куда подальше, желательно в свой родной мир. Потому я не особо обрадовалась, когда магистр Фортрен попросил задержаться после занятий. Оставалось надеяться, что беседа не отнимет много времени. Скажем, минут пять, больше я вряд ли выдержу. К слову, Мирту тоже не обделили вниманием – пригласили на разговор, но только через полчаса.
«Полчаса – целая вечность! Выдержать бы», – думала я, ожидая, когда за последним учеником закроется дверь. И вот, наконец, мы с деканом остались одни. Облокотившись о преподавательский стол, мужчина заговорил сразу о деле:
- В конфетах был токсин, который продуцирует Арания. Это паук, живущий в Черном лесу, куда вы с магистром Эоссе ходили на практику по травологии. Сам по себе токсин безвреден, но с присутствием катализатора превращается в ядовитый, удушливый газ. Катализатором служит вода и любые другие жидкости. Благодари судьбу, что один из лучших ядоделов на потоке, заглянул к вам в гости, – теперь магистр был не просто чернее тучи, а чернее той пропасти, которая разверзлась под моим окном в общежитии. И неудивительно, ведь на подведомственной ему территории едва ли три трупа не образовалось. – Следы магического воздействия полностью затерты, призраки, что обитают на территории факультета, тоже не могут пролить свет на ситуацию. Их не так много, чтобы контролировать каждый чих учеников. Под мои подозрения попадает, почти весь факультет, начиная с пятого курса. Преподаватели дают полные знания и недаром едят свой хлеб. Поэтому ты понимаешь, что обнаружить отравителя будет не так просто, и если бы ты назвала мне своих недоброжелателей, то облегчила бы мне работу.
Призраки? Я знаю только одного призрака – госпожу Огриссу и то, лично ее не видела. Кожу обдало холодом, заставившим непроизвольно поежиться. И где я живу?!
- Не думаю, что за неделю обучения в академии, я кому-то перешла дорогу, причем настолько, чтобы отправить на тот свет, – ответила честно, без утайки. Уже мозг на составляющие разобрала, гадая, кто и почему? На уме одна Мэниснира и ее компания, но раз магистр вызвал Мирту в кабинет, то какой смысл о ней говорить? Выяснит все и без моей подсказки. Правда, я продолжаю думать, что гадюкам кишка тонка на подобные выверты. Их действия топорны и, по большому счету, непродуманны. Вот, например, то проклятье, наложить – наложили, а магический фон затереть забыли. А это уже о чем-то да говорит. Единственное, что я могу, так это рассказать о той корзине с цветами, где был еще один ядовитый паук.
Реакция декана последовала незамедлительно:
- Старикова, вот скажи мне, почему я узнаю об этом только сейчас? Где твои мозги? Умертвию одолжила? Знаешь, я, пожалуй, вычеркну тебя из списка моих ассистентов, а положенную плату распределю между оставшимися учениками. От безголовых девиц больше проблем, чем проку.
- Э-э-э, постойте. Мне еще и деньги какие-то полагались? – жадности наплевать на стыд, она обогатиться хочет.
Мужчина закатил глаза и шумно выдохнул.
- Кто о чем, а Стариковой лишь бы поживиться. Еще не додумалась, как кристаллы из пещеры вынести? Может уже защиту перенастроить надо?
Уши вспыхнули, как маков цвет. Ведь действительно иногда подумывала на досуге, но лишь подумывала. Прошлого раза хватило опозориться перед девчонками, да и не воровка я. Жадная, да, но не воровка. От еще большего позора спасло неожиданное появление Фета. Он тихо прошел в аудиторию и встал рядом.
- Ты здесь зачем? – декан приподнял бровь. – Уши погреть решил?
- Нет, они мне еще дороги, – не стушевался тот, – хочу проводить девушку.
- Вот, значит, как? Ну ладно, мы как раз уже все обсудили. Поскольку дельных предположений нет, то и разговаривать не о чем. Теперь проваливайте, мне еще с одной безмозглой разбираться предстоит. И да, обо всем подозрительном сообщать без раздумий и уж тем более без каких-либо значений.
Позвольте узнать, это на что сейчас был намек? Блин, и что меня так возмущает? Пару минут назад открытым текстом назвали дурой, а я отчего-то только сейчас кипячусь... М-да, правде никто не рад. Фет хрюкнул, но под пристальным вниманием синих глаз, заткнулся и потащил на выход.
- Безмозглой, сказал бы сразу – дурой, – разобрала я сквозь всхлипы, стоило выйти в коридор. Словно рану солью посыпал, причем мелкого помола. Не вытерпев, я заехала главе третьей общаги локтем в ребро. – Прости, прости! Ой, не могу... – он согнулся пополам, продолжая ржать, затем неожиданно выпрямился и серьезным голосом произнес: – Не одолжишь мне литр своей крови?