Повседневная жизнь студента-некроманта

Стало до глубины души совестно. Меня прочитали как открытую книгу. Испытывая неловкость и злость на саму себя, я решила остаться еще на некоторое время. И плевать, что ноги совсем задубели, зато кошки на душе не скребутся. Минута сменила другую, а я продолжала стоять на пронизывающем ветре. Чтобы не выглядеть слишком глупо, смотрела на небо, усеянное россыпью мельчайших звезд. Изо рта вырывался пар, инеем ложась на ресницы. С одной стороны я испытывала неловкость и дискомфорт от присутствия ректора, а с другой некоторое умиротворение. Умиротворение тишиной, разбавляемой порывами свистящего ветра, бескрайним небом с мириадами сверкающих искорок и то, что не надо ничего говорить; в молчание есть своя удивительная красота.

- Все-таки решила превратиться в ледяную статую?

Когда он успел так близко подойти?

- Д-да… н-нет, – господи, что я несу? Если бы мои щеки не заиндевели, то я бы покраснела не хуже вареного рака, а так лишь мысленно закипела, обмирая не то от страха, не то от смущения. Только не смотреть в глаза, только не смотреть! Он же мысли прочитать может. Белые барашки, перепрыгивающие через забор. Ни о чем не думаю, только о кучерявых белых барашках. – Мне, наверное, уже пора возвращаться...

- Ты забавная, – сказал он, и протянул ладонь, раскрывая ее и демонстрируя прозрачный стеклянный шарик с белыми искрами. – Возьми, это не очередной мой эксперимент, это всего лишь извинение в уплату того, что пришлось тебе пережить по моей вине.

Вздрогнула всем телом и несмело перевела взгляд на мужчину. Сейчас цвет его глаз больше походил на зеленый, нежели на серый. На цвет только что проклюнувшегося из семени расточка. Кожа лица продолжала пугать своей бледностью, даже, невзирая на холод на ней не было красок, не было легкого румянца, только глаза оставались живыми. Только они проснулись после зимней спячки. Взять подарок было до жути страшно, страшно невзначай коснуться голой, незащищенной кожи ладони. Время шло, я физически ощущала его бег, но не могла сделать шаг навстречу, ведь после этого между нами установится хоть и шаткое, но доверие.

Вэйридаар застыл каменным изваянием, ожидая моих действий. Только ткань рубашки колыхалась под порывами ветра, обнажая тонкие кости ключицы и полоску мраморного живота. Приняв решение, я высвободила руку из кармана, ежесекундно замирая. Шарик был мал, а замерзшие пальцы не хотели слушаться.

- Что там внутри? – кое-как разлепила я губы. Полы моего плаща почти касались его ног, настолько близко мы стояли.

- Заклинание, трансформирующее материю, – пояснил он вроде бы понятным языком, но ясно все равно не стало, – для активации достаточно импульса, дождись, когда пойдет снег и активируй.