Страница 152 из 196
Тоскливо посмотрела в окно. Луна сегодня была скрыта облаками. Казалось там, за каменной кладкой стены, умерла жизнь и мое настроение. Достала из сумки немного утратившую свой первоначальный вид коробку. Полет в кусты – не полет на пуховую перину. Если там притаился паук, то ему пришлось несладко. Может быть даже фатально несладко. Оттерла запятнанный бок, выдернула шип, застрявший в ленте, и протянула Фету.
- Нашла у себя в сумке. Думаю, это третий привет от маньяка.
- И что ж тебе, Лиза, не живется спокойно, – посетовал Фет, как старая бабка, забирая коробку и пряча в карман мантии. – Еще это ваше расследование дурацкое.
- Одно другому не мешает. Что делать будем?
- Декану отдадим, конечно же. Яды – не лучший выбор смерти. Опыт, конечно, неоспоримый. Но к демонам его!
***
Лицо декана перекосило, когда он узрел унылую меня и задумчивого Фета. Перекосило так, как будто у него возник паралич лица. Однако этого зрелища нас удостоили не сразу. Ведь воистину зрелища, поскольку обычно магистр Фортрен невозмутим и холоден к общественности. В общем, он решил что, игнорирование проблемы – ведет к ее исчезновению, поэтому, когда мы ворвались в аудиторию посреди занятия, первое время наблюдали лишь затылок, и только затем всю гамму отрицательных эмоций.
- Старикова, ты меня бесишь, – признались мне открыто уже в коридоре, – еще немного и я сам тебя придушу. Просто невыносимое желание услышать хруст девичьей шеи.
Из уст декана угроза выглядела реальной. Состоявшиеся некроманты часто лишены принципов и угрызения совести. Прислушаться было бы верным решением, только вот никто не властен над вывертами судьбы. Потому я только сильнее вцепилась в руку идущего впереди Фета.
- Как бы ни так, магистр Фортрен. Вы сами велели докладывать о всяких подозрительных вещах, – не стал засовывать голову в песок мой персональный защитник.
Губы мужчины искривились; он хмыкнул, признавая правоту ученика.
До лаборатории дошли быстро. Шли незнакомыми коридорами. Вместо четырех предполагаемых этажей – было два. Забегая наперед, скажу: после я пыталась повторить путь декана, но, разумеется, потерпела фиаско. Не то, чтобы я надеялась на положительный результат, но, как всем известно – вера предшествует чуду.
Дверь отворилась со скрипом и скрежетом. Добавьте еще тусклое освещение и холодок, скользивший по ногам – и получите нервный срыв малохольных девиц. Подземелье, где находятся лаборатории, как учебные, так и преподавательские, часто именуют – мертвецкой. Внутри мне стало дурно. Сердце гулко забилось, ускоряя ритм, а потом ухнуло в пятки, не выдержав напряжения. По своей натуре я – трус, если не поддаюсь на провокации авантюрного начала и укору совести. Бочек с кровью и ошметок плоти, прилипших к поверхности стола, стоявшего почти в центре, ввиду своего большого размера, не было. Но было кое-что другое не менее пугающее до дрожи в коленях, вызывающее оцепенение. Вэйридаар, уподобившись подростку, сидел на столе, болтая ногами, и гладил Ийо, положившую голову ему на колени. Собачка – будем так ее называть – блаженно щурила глаза, урчала сытым тигром и повиливала обрубком хвоста, который, наверняка, сама же и съела. Шучу. На самом деле Ийо не принадлежит к видам нежити, кои пожирают собственные ткани и жидкости.
Появление посторонних не вызвало отклика на лице бывшего ректора. Камни – они ведь неживые, они не способны на чувства. Правда, ночью в библиотеке он доказал обратное, но хорошие моменты всегда быстротечны. Обычное состояние ректора – это безжизненная глыба с невидящим взглядом, а если есть эмоции, то от них на многие киллометры веет безумием. Как бы подтверждая мои мысли, Вэйридаар скользнул по вошедшим лицам равнодушным взглядом и продолжил свое занятие.
Знаете, как птицы в холодную пору прижимаются друг к другу в попытках согреться, вот так и я прижалась к Фету. Старалась не глазеть на мужчину, но взгляд то и дело предавал, задерживаясь дольше положенного. Опасные вещи если не оттолкнут сразу, то притягивают потом. Жажда адреналина знакома всем экстрималам. Сейчас я была бы рада увидеть его улыбку, пускай жуткую, где-то даже леденящую кровь, но все же – это хоть какое-то проявление эмоций. Мою голову иногда посещают странные мысли. Вспомнила, что не надо и не к месту совсем.
Между тем рука ректора замерла, словно он задумался о чем-то или в его голову тоже пришли странные мысли. Ийо такой расклад не понравился, и она лязгнула пастью, призывая возобновить ласку.
По дороге сюда Фет кратко поведал о подарке, поэтому декан не расспрашивал нас сейчас, а занимался делом – осторожно вскрывал коробочку, предварительно обезопасив себя защитным куполом.
От любопытства я вытянула голову вперед, соскользнув на край металлической скамейки, норовя свалиться на пол и отшибить копчик, ибо поверхность пола не способствовала мягкому приземлению.
Вскоре мы лицезрели заколку. Обычную такую заколку в виде цветка с пятью округлыми лепестками, которые наверняка смазаны ядом.
- Что это у тебя на шее? – внезапно осведомился Фет, наклонившись к уху.