Карамель

– Я не знаю.

– Твоя первая ошибка.

Это укололо. Сильно.

– Я не ошибаюсь, мама.

– Разве? С кем ты вообще идёшь? Я о нём не слышала, не знаю этого мальчика, не знаю его родителей. Кем он хочет быть?

Обречённо:

– Не знаю.

– Вторая ошибка, – констатация. – Тебе плевать, какую должность и какой статус в обществе займёт партнёр? Это и твоя репутация, ты же Голдман!.. – Мать огорчённо выдохнула, расправила плечи и вновь набрала воздуха: – Значит, вы вместе учитесь в Академии, хорошо. Всегда общались?

– На днях познакомились.

– Вот как…

– В лифте. Мы застряли.

– Третья ошибка.

– Назидательные речи окончены, я могу идти?

– Остановись на трёх.

Я вышла из дома: Ромео стоял на крыльце – слегка продрогший; улыбнулся глазами и просил следовать. Он сказал:

– Когда-нибудь я понравлюсь и твоей матери.

Значит, всё слышал.

– Ей даже я не нравлюсь, о чём речь? – ответила наперерез.

– Не бывает, чтобы ребёнок не нравился родителю.

– У тебя наоборот?

Ромео смолчал.

Мы отправились на дамбу. О ней позже, но локация эта хорошая, малолюдная, закрытая и нахождение без причины считается нарушением, это не место для каких-то прогулок. Для встреч, свиданий и совещаний – да. Там достаточно увеселительных заведений. Дамба предполагает наличие воды подле, а потому действует множество ограничений. В ресторанчике под названием «Фалафель» мы беседовали: об учёбе, жизни на поверхности, Новом Мире, низших людях. Ромео осуждал последних и поддерживал меня, после чего я одобрила его, согласилась на партнёрство, согласилась стать парой. И это, как оказывается, не входило в планы родителей. Отец и мать сочли допустимым свидание – одну встречу. Как некий опыт. Но я сказала, что вижу в Ромео перспективу, а потому желаю быть парой. Да и спорить с ним мне нравилось. В спорах узнаёшь много нового и расширяешь кругозор.

– «Блондинка и чёрный парень», ты представляешь такой заголовок в Вестнике? – гневно спросила мать. – Тебя отпускали хорошо провести время, а не привести в дом жениха.

– Он не жених, очевидно. И что за заголовок? Мне выбрать белого парня, чтобы угодить чьим-то представлениям?

– Просто не исключай людскую предвзятость и стереотипность, которая не стирается веками, и за которую ты можешь поплатиться собственными нервами.

– Новый Мир идеален! – крикнула я и направилась в свою комнату. –Если думаешь иначе – обратись к специалистам!

Сначала я думала, семья Ромео настояла на том, чтобы он выбрал в качестве спутницы на ближайшие годы меня. Голдман всеми уважаемы, все хотят быть с Голдман, все желают вести дела с Голдман. Но – как оказалось – не Дьюсберри, не семья Ромео. Они не выказывали интереса, вот так новости. И – в итоге – я всё равно не поняла, чем занимаются его родители, а потому решила не докучать расспросами. Любопытство – наказуемо, вердикт Свода Правил..

– Пойдём на урок, – говорит Ромео в настоящем времени. – Не хочу, чтобы ты получила из-за меня выговор.

– Мы успеваем до третьего сигнала.

– Да.

Мой взгляд каменеет на выточенном лице Ромео, соскальзывает на аккуратный воротник рубашки с золотыми пуговицами и растворяется в коридоре. Огибаю юношу и направляюсь к кабинету философии, размышляя, а не больна ли в действительности…Может, следует обратиться к специалисту? помочь себе – как он сказал? – «на началах»? нет-нет, я здорова. Иначе не бывает. Болеют только безумцы, болеют только изгои. Так говорит Свод Правил. Своду Правил надо верить. Своду Правил следует верить. Да и мы – высшие люди – к недугу несклонны: мы сильны и здоровы, рациональны и правильны, мы…

– Здравствуйте, мисс Голдман, – перебивает голос в аудитории.

За кафедрой для выступлений услужливо качает головой женщина в форме Академии.

– И вам доброго, – швыряю я – словно мелочь попрошайке, просиживающей жизнь между лестницами на Золотом Кольце – и прохожу.

На – чтоб её – философии десяток стульев стоят по вогнутой дуге в центре аудитории, дабы располагающиеся ученики могли смело делиться мыслями друг с другом. Однако мысли должны быть идентичны меж всеми порядочными гражданами Нового Мира, и поэтому я не вижу смысла (и причины) ими делиться. Просто не понимаю – для чего? Дурной предмет. В нас всех засеяны одинаковые убеждения, мы несём единые принципы и взгляды, наши умозаключения тождественны.

Сажусь на своё привычное место и ожидаю, что Ромео займёт стул подле меня, но он остаётся замыкающим, ещё и справа от Ирис, которую я поначалу не замечаю. Подруга глядит с ехидной улыбкой (или мне кажется?), после чего опускает глаза в распахнутую на коленях тетрадь. Правильно, Ирис, роняй взгляд и держи его в ногах – равно заслуженному тебе. Может, прислушаться к отцу и матери, не порочит ли названная дружба с этой девицей заработанную фамильным древом репутацию? В Ирис слишком много изъянов, которыми оно откровенно делится. В действиях Ирис нет спокойствия и расчётливости, аргументированности и уверенности…она выплёвывает слова и действия – импульсами – и опосля думает. Да, это плохо. Следует обговорить с отцом нашу дружбу и, как мне кажется, распрощаться с подругой. При первой же возможности – точнее при следующем её девиантном поведении или отклонении в мыслях и речи – сообщу в соответствующую службу.