Отпустить..?

8 лет назад

Лето всегда было моим любимым временем года. Не только из-за каникул или теплой погоды. Потому что чаще всего лили дожди, да и учителя настаивали на самостоятельном обучении, поэтому родители заставляли нас учить стихотворения, решать примеры, читать школьную литературу. И какие это каникулы?

Но мне нравилось то, что большая часть времени принадлежала только мне. Я вставала каждое утро в шесть часов, когда все остальные еще спали. Весь город спал. Из домашней библиотеки я брала любую понравившуюся книгу и отправлялась в парк рядом с домом, где садилась на скамейку и погружалась в мир фантазий и сказок.

Лучший звук на свете — шелест листьев. Я могла слушать его часами. Парк стал для меня родным местом, еще в трехлетнем возрасте меня водила сюда бабушка. Наша семья часто устраивала здесь пикники. А сегодня я пришла попрощаться с местом, где чувствовала себя по-настоящему счастливой.

Я задумчиво провела рукой по коре дуба, расположенного рядом с моей любимой скамейкой. Одинокая слезинка скатилась по моей щеке, оставляя мокрую дорожку. Я не могла поверить, что больше не вернусь сюда. Никогда.

— Брук! — пронзительный голос сестры ворвался в мой мир подобно тайфуну. 

— Иду! — крикнула в ответ я, в последний раз окидывая долгим взглядом скамейку, дуб, лужайку перед ними, и побежала к сестре.

— Такое ощущение, словно ты одна на этой планете, — раздраженно произнесла Дейзи Чапман, когда я приблизилась, и мы вместе двинулись к автомобилю, припаркованному прямо у входа в парк.

Проигнорировав едкие слова сестры, я шла, еле волоча ноги, пока нас не окликнула мама.

— Девочки, скорее!

Подталкиваемая в спину старшей сестрой, я ускорилась, но грустить не перестала, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не разрыдаться, не понимая, зачем вообще было устраивать этот переезд. Мы уселись в машину, и отец завел мотор. Пристегнувшись, я уставилась в окно, собираясь провести всю поездку в одном положении.

— Вы знали, что в Финляндии образование бесплатно, и детей возят в школу каждый день на автобусе бесплатно? — Дейзи опять в своем репертуаре. Ей обязательно надо сказать какую-нибудь интересную, только по ее мнению, информацию, до которой другим до лампочки.

— Ты не могла бы помолчать? — в любой другой момент я бы держала язык за зубами, но запертая в машине с сестрой на несколько долгих часов, не смогла сдержаться.

— Да ладно тебе, Брук. Это же довольно занимательно, — отец остановился на светофоре и посмотрел на нас в зеркало заднего вида.— Прекратите ссориться.

— Никто не ссорится! — хором воскликнули мы с Дейзи и тут же гневно поглядели друг на друга. А потом обе повернулись каждая к своему окну, и до самого конца поездки ни разу не заговорили, только родители тихо делились мнениями о ландшафте, обсуждали дальнейшие планы и вспоминали Майкла. Майкл в этом году поступил в Оксфорд, и все в нашей семье чрезвычайно гордились этим. Он уехал заселяться в общежитие на прошлой неделе, так что теперь мы будем жить вчетвером.

 Машина остановилась, и легкий толчок разбудил меня. Приоткрыв глаза, я подняла голову и чуть помотала затекшей шеей, разминая мышцы. Мы стояли около двухэтажного белого дома с огромными окнами. Хоть я и была против переезда, но, должна признать, что массивный балкон на втором этаже впечатлял.

— Комната с балконом — моя, — заявила Дейзи, так же восхищенно глядя на дом, как и я. 

— Черта с два, — отозвалась я, отстегивая ремень и выбираясь из машины вслед за остальными.

— Брук, прекрати ругаться, — одернула меня мать, поправляя свои рыжие волосы. Она регулярно перекрашивала их, недолюбливая свой натуральный светло-каштановый цвет, но при этом все дети семейства Чапман имели именно ее оттенок волос. Отец — единственный в семье абсолютный блондин — обладал голубыми глазами, которые передались Дейзи и Майклу. Мне же достались зеленые глаза бабушки, их я считала красивыми, но в остальном, просто ненавидела свою внешность, считая ее весьма заурядной. Со своей худощавой фигурой, рядом с Дейзи, которая могла похвастаться изящными формами, я чувствовала себя непривлекательной, хотя это не мешало мне постоянно язвить и насмехаться над старшей сестрой. В свои шестнадцать лет она вела себя как восьмидесятилетняя старуха, желавшая всех научить своему жизненному опыту. 

Родители перевезли большинство наших вещей в дом еще две недели назад, но нам предстояло все разобрать и расставить по своим местам. Сегодня мы взяли с собой только свою одежду.

— Давайте возьмем вещи и потом осмотрим дом, — бодро сказал отец, открывая багажник, и мы все вытащили свои чемоданы.

— Вам понравится, — воодушевленно пообещала мама, когда мы уже шли по подъездной дорожке.

Дом изнутри оказался великолепней, чем снаружи. Невероятно огромная прихожая переходила в не уступающую ей в размерах гостиную, которая в свою очередь была смежной с кухней. Слева от входной двери располагалась лестница на второй этаж, так же выкрашенная в белый цвет.

— Не хотите взглянуть на свои комнаты? — весело проговорила мама, лукаво подмигивая нам с Дейзи.