Разыграть чувства

- Ладно… - буквально зарычал оборотень. Но это нисколечко меня не напугало. Даже его прищуренные глаза не страшили.

Обогнула его и хотела уже, наконец, уйти, но вдруг заметила, как отец направился в нашу сторону.

- Ах ты, щенок! – выпалил он, одновременно вызывая огненный пульсар. – Не смей прикасаться к моей дочери!

- Не смейте приказывать ей и мне, - Лукас по-хозяйски задвинул меня за спину и продолжил: – Я уже достаточно увидел сегодня, лорд Гиллтон, - мужчина перевел взгляд на собравшихся. – Должен признать, вы с лордом Олейном придумали очень душещипательную историю про пылко влюбленного жениха. Но смею заверить всех, три года назад Марианна даже не догадывалась о существовании Грегора Олейна.

- Лукас, перестань! – сквозь толпу к нам пробирался лорд Фергус Когинс. – Прекрати позорить честь своего рода, рода Гиллтонов и рода Олейнов. Сейчас ни к чему лишние выяснения отношений.

 - Ты как всегда прав, отец, - откликнулся выскочка и, развернувшись, потянул меня за собой на выход.

                Хотела уже было возмутиться подобному самоуправству, но тут заметила, как отец таки запустил в спину оборотня огненный пульсар. Скорость была большой, а расстояние до нас маленьким. После уроков лорда Маруса я определила, что это направленная атака, а значит, шар обязательно найдет свою цель, коей была широкая спина Лукаса. Дружная волна негодования и испуга прокатилась по залу, а я уже выдернула свою ладонь из руки выскочки и плела защитное заклинание, которое отрабатывала накануне.

                Удар у отца получился сильным, но моя защита выстояла. Я немалым усилием воли устояла на ногах, чувствуя, как магия покидает меня. Когда опасность миновала, рассеяла щит и развернулась к оборотню. Он стоял непозволительно близко ко мне, из-за чего его дыхание касалось моего лица, вызывая дрожь во всем теле. Он наклонился к моему уху и сказал то, что я никак не ожидала от него услышать:

- Я тебя люблю, - совсем тихо, только для меня произнес Лукас. – Слышишь? Несносная девчонка.

- Я сказала, нет! – опять же проговорила громко, чтобы услышал каждый. И уже намного тише проговорила: - Сложно поверить в подобное заявление, в сложившейся ситуации. В тебе говорит волк, а не человек.

Не обращая более внимания на кого бы то ни было, распрямилась и направилась в холл. За спиной послышался возмущенный голос лорда Олейна.

- Лорд Гиллтон, как это понимать?!

                Их разборки меня не касались. А вот Лукас, кажется, не понял моего отказа, и его постоянное преследование меня очень даже касалось. Он молча шел рядом и даже не пытался упрекнуть меня в чем-либо.

- Джон! - Воскликнула Сьюзан, когда ей удалось добраться до мужа. - Как ты мог?

Вопрос приписывался сугубо к использованию магии на балу, но понял это только он. Мужчина уже минут пять как выслушивал нотации от своего несостоявшегося родственника. Когинсы находились здесь же, но вмешиваться в скандал не спешили. Их сын поступил странно и неосмотрительно с их стороны. Из-за его заявления разгорелся нешуточный скандал.

Грегор тоже не стал вмешиваться. Младшая леди Гиллтон его публично унизила, поэтому он не считал нужным ни догонять своего соперника с бывшей невестой, ни проявлять участие в этом скользком скандале. Он и так  оказался в нем по самые уши.

Сьюзан Гиллтон с ненавистью смотрела на собственного мужа. Он заставил её дать согласие на договорной брак Марианны и Грегора. Теперь же, когда их дочь сделала свой выбор, он осмелился использовать магию. Пусть применимо к Лукасу Когинсу, но все же Мари находилась к нему в опасной близости. Пульсар мог задеть ее. И одной богине известно, какие бы тогда были последствия. Теперь леди Гиллтон ясно поняла, что больше не может существовать под одной крышей с этим человеком. Она ушла. И лишь один человек отделился от толпы и последовал за ней следом. И это был отнюдь не её муж.

Отставной генерал лорд Борн проследовал за огорченной женщиной в холл. Его исчезновения никто не заметил. Мужчина нагнал возлюбленную только у главных ворот. На его Сьюзан буквально лица не было. Этот сумасшедший Джон Гиллтон кого хочешь доведёт до грани.

А в это время указанный лорд оправдывался перед семьей Олейнов и пытался оклеветать при этом Когинсов. В конце концов у Фергуса не хватило терпения. Гиллтон в своих оправданиях слишком заврался, и его необходимо было поставить на место.

- Артур, на минуту, - проговорил Когинс и направился в холл, приглашая собеседника следовать за ним.

Сделано это было лишь ради репутации Марианны, которая теперь была связана с их семьей. Девушка была ни в чем не виновата. Она просто-напросто не обязана платить по счетам своих недальновидных родителей. Так думал лорд Когинс, а потому донёс до лорда Олейна лишь информацию о том, что Гиллтон пытался три года назад проделать то же самое и с его сыном. Но, слава богине, все открылось, и Марианна назло семье от греха подальше подалась в монастырь. Но время шло, кандидатура Лукаса, который был на войне, отпала, и Джон Гиллтон решил с помощью денежного вознаграждения монастырю вернуть дочь. К тому времени у него уже был подобран идеальный вариант для Марианны...

Лорд Олейн был сильно поражён услышанным. Теперь в его глазах лорд Гиллтон упал ниже преисподней. Возвратившись вместе с Фергусом в зал, Артур объявил во всеуслышание, что более не намерен терпеть этого человека в своём доме. Якобы ему стало известно такое, от чего волосы на голове встают дыбом.

Оскорблённому и униженному Джону Гиллтону ничего не оставалось делать, как покинуть бал вслед за женой и дочерью. В холле никого не было. Раздосадованный мужчина решил, что женщины наверняка найдутся на улице. Но на крыльце его тоже никто не ждал. Тогда в душе Джона поселилась настоящая паника. Не могли же его девочки оставить своего мужа и отца здесь одного, лицом к лицу с разгневанными хозяевами особняка?