Нарцисс, Звезда и Ветер

      И Рюзгар повиновался ее приказу. Однако, как ни желал бы он немедленно овладеть ею, чтобы сбросить распирающее напряжение, бывший палач нашел в себе силы и волю сдержаться и хорошенько подготовить принцессу к вторжению. Ее упругий зад был слишком восхитителен, чтобы без жалости порвать его в кровь. Рюзгару давно опротивело причинять страдания, он больше не желал быть палачом. Только не в собственной постели. Поэтому он стиснул зубы и приступил к процессу со всей тщательностью и осторожностью. Нилюфер же оказалась послушной ученицей: она быстро научилась расслабляться под его прикосновениями, она охотно впускала в себя его пальцы, обмазанные в ее собственном соке. Ее упругий зад оказался упругим не только снаружи, но приятно-податливым внутри. И всё же безумно узким, несмотря на все старания и растяжку.

      Вскоре оба настолько увлеклись этим занятием, что почти забыли о самой цели. Разрумянившаяся Нилюфер оседлала поверженного на постель Рюзгара и с воодушевлением скакала на нем, держась обеими кулачками за могучий ствол, словно за луку седла, а раскрытыми лепестками лона потираясь о крупную мошонку. При этом его ладони сжимали ее ягодицы, а средние и безымянные пальцы обеих рук продолжали растягивать вход в ее тело. Рюзгар довольно жмурился, словно смотрел против солнца, но не закрывал глаза, ибо такое зрелище воистину ослепляло, но оторваться и не смотреть было бы кощунством: при каждом резком движении груди Нилюфер подскакивали вверх, стремясь разлететься в разные стороны, словно перекормленные белые голуби, а потом тяжело падали вниз, чтобы через миг вновь взлететь, стремясь вырваться на волю…

      В такой позе их и застал вернувшийся назад Зариф. Он явно пришел сообщить нечто важное, но увидев прыгающие груди, снова зажал себе рот рукой и поспешно отвернулся лицом к двери. Однако не сбежал. Сделал несколько глубоких вздохов, чтобы прогнать тошноту, прикрыл ладонью глаза, чтобы вновь не узреть то, что ему видеть не следует. И решительно повернулся к Рюзгару:

      — Я придумал, как можно обратить эту ситуацию в нашу пользу, — сказал Нарцисс, и постарался, чтобы голос звучал уверенно и твердо.

      — Смилуйся, прекраснейший! — проскулил бывший палач. — Я отлично ее растянул, дай мне минуту! Или присоединяйся. Только умоляю, не отвлекай нас сейчас государственными интригами! Позволь мне кончить, а потом проси всё, что захочешь!

      Зариф недовольно скривился.

      — Согласна… с каждым… словом… о, могучий Рюзгар!.. — подпрыгивая, подтвердила Нилюфер.

      Она поняла, что нужно спешить, вернувшийся Нарцисс долго терпеть их взаимное наслаждение не намерен. Поэтому принцесса изогнулась, опираясь на отведенные назад вытянутые руки, бесстыже раскорячилась и сама насадилась на ствол бывшего палача — глубоко, до основания, закатывая глаза от долгожданной наполненности. Рюзгар застонал в блаженстве. Зариф коротко оглянулся на дергающуюся в позе паучихи принцессу и снова позеленел.

      Однако два вдоха и выдоха, и Нарцисс мужественно справился с отвращением. Более того — он присоединился! Приник к губам Рюзгара с глубоким поцелуем, а рукою нашел вслепую, буквально нащупал между широко расставленных ног принцессы, в складочках лепестков под самыми завитками — заветный крошечный бугорок. Его-то Нарцисс и стиснул между пальцев, потер подушечками, погладил круговыми движениями, легко надавливая и дразня…

      Кто вскрикнул первым, сказать сложно: то ли Рюзгар, замычавший в рот принца и излившийся в жадно пульсирующее нутро принцессы. То ли первая испытала пик блаженства Нилюфер — стиснула скрытыми сильными мышцами ствол любовника, а сама выгнулась мостиком, приняв затрепетавшим лоном умелые пальцы Нарцисса. При этом тяжелые груди заколыхались почти у самого ее горла, слегка придушив и тем самым оттенив наслаждение. У Нилюфер перед внутренним взором заискрились разноцветные огни, у нее подкосились колени, ослабели руки. Выпустив из себя опустевший после разрядки ствол, она растянулась поверх Рюзгара, раскинувшись на его ногах морской звездой. Тот не возражал, сам пытался отдышаться.

      — Закончили? — с мягкой насмешкой спросил Нарцисс.

      — О, да! — просипел Рюзгар. Неловко поймал руку принца и поднес к своим губам, благодарно поцеловал в нежное запястье: — Приказывай, что угодно! Моя жизнь принадлежит тебе.

      — И моя! — поддакнула Нилюфер, срываясь на счастливый, пусть и задыхающийся смех.

      Зариф серьезно кивнул, принимая их клятву. Он развязал пояс на своем халате и сбросил одежду, своей наготой пробудив обоих любовников к жизни. Хотя и Нилюфер, и Рюзгар краткое мгновение назад ощущали себя полностью вымотанными и удовлетворенными — нет же, прекрасный Нарцисс заставил их воскреснуть и воспылать жаждой с новой страстью.

      — Если судьба будет ко мне благосклонна, мы обретем всё: власть, богатство, титулы, — четко и раздельно объявил Зариф, опускаясь на ложе под голодными взглядами любовников. — Если же я проиграю, мы заплатим нашими жизнями. Нас казнят, всех троих. Таков риск.

      — Согласен, — облизнув пересохшие губы, без лишних раздумий произнес Рюзгар.

      — Я тоже согласна, — кивнула Нилюфер. — Распоряжайся нами!