Бифуркатор

Стёпка вдруг смущённо улыбается.

- Ну ничего страшного. Ещё не всё так плохо.

Изнывая от нетерпения, я тороплю ребят:

- Ну ладно, Стёпка, давай уже. Чего ты там задумал?

- Смотри. Я предположил, что мы как-то все застряли в двадцать третьем июля, а потом начали жить дальше, а твой брат единственный кто это помнил, остался в том дне.

- Ну да.

- А кто застрял? Я и ты? Вся наша Искра? Весь город? Вся страна или планета?

Я чешу макушку.

- Ну не знаю.

- А что если мы нигде и не застревали, - говорит Стёпка. – А только твой брат?

Непонятки.

- Хорошо. Тогда как же он мне рассказал, что проживает этот день уже двадцать третий раз?

Стёпка пожимает плечами.

- Долго думал, ничего умного не нахожу. Ведь вот ты с ним двадцать второго жил, было всё нормально. А вот уже двадцать третье, и он уже другой. Эти неточности меня и смущают. Но я задался ими после того, как придумал интересный вопрос.

- Какой?

- Вот мы часто задумывались, зачем мы едем спасать Андрюшку. Но не подумали об одном! – Стёпка вошёл в кураж. Выдержал напряженную паузу, оглядывая меня и Серого. – Зачем доктору Вечности это? Зачем зацикливать какого-то мальчишку в одном дне? Ответьте, хоть кто-то из вас задумывался над этим?

Я цепенею. Ведь пару раз мелькало в голове подобное, но мне всегда хотелось просто спасти Андрея, и мысли о сути действия доктора Вечности не приходили. Поэтому я мотаю головой. Серый поддерживает меня и тоже мотает. Уж тот явно не задумывался ни над чем иным, кроме спасения шкур своей и Стёпкиной.

- Ну ты хоть что-то придумал? – спрашиваю.

- Нет, - вздыхает Стёпка. – Я говорю о том… а что если это какой-то необходимый процесс? Я, конечно, очень надеюсь, что доктор нам всё объяснит, но чёрт. А вдруг этому необходимо было случиться. Как, скажем, умирают же люди. Вдруг это важный процесс, и он не вернёт нам Андрея поэтому.

Я холодею. Мне вдруг страшно и грустно.

- А что если это какая-то фигня такая, ну, он типа что-то испытывает? Вот и зациклил Андрюшку, - предполагаю. – Может, он злобный профессор, который ставит опыты над людьми.

- Ну мы же не в детском кино, - качает головой Стёпка. – Или твои предки так насолили какому-то гению по молодости, что он им мстит? – усмехается. – Бред. Здесь что-то более глубокое. В любом случае, завтра всё узнаем и поговорим с докторишкой. Если, конечно, нас пустят в покои мироздания.

В купе воцаряется тишина, которая лишь усугубляет моё ужасное состояние.

- Я вот что скажу, - вздыхает Серый. – Если мы придём завтра к этому нашему доктору, и из-за Глобуса он с нами пойдёт на контакт и не сможет вернуть Андрея, надо договариваться, чтобы нас хотя бы вернул на место. Не находите?

Стёпка задумчиво щурится  и глядит в одну точку, куда-то в пол.

- Нет… ну как же… - лепечу я. – Я же из-за Андрейки и поехал в этот путь.

- А, то есть, теперь он уже Андрейка? – усмехается Серый. – А когда-то ведь был опарышем.

- Но… - я теряюсь. – Я же дураком раньше был. Ну понимаете. Сейчас, когда Андрюшки нет, я вспоминаю всё больше и больше наших с ним дел. Вот вы знаете, что я по утрам яичницу ем всегда? Глазунью.

- Я теперь знаю, - кивает Стёпка.

- Ну так вот. Как-то просыпает Андрюшка и говорит, что теперь будет тоже по утрам яичницу есть. И просит, чтобы я сделал. И знаете, я пошёл делать. В два прихода. Сначала пожарил два яйца, потом ещё два. И вот так получилось, что когда вторую жарил, один желток разбился. Я недолго думая и отдал её Андрюшке. А он сверху спускается. Смотрит. И говорит: а почему у меня не такая? почему у меня желток разбит? Ну я ему сказал, что для начала он должен пройти один целый желток и получить повышение. Понимаете, блин. Это всё… вспоминаю вот, а так мило ведь было. А тогда и не запомнил же. – Теперь оба брата смотрели на меня как будто с грустью, но и в то же время вряд ли с пониманием. – Я бы сейчас ему сотню яичниц нажарил. А он. Он ведь не просто так решил яичницу есть. Он хотел на меня быть похожим, и как же я теперь его оставлю в том дне? Лучше пусть профессор этот меня убьёт, но напоследок передаст Андрею мои слова, что я о нём помнил и сражался за него.

- Ага-ага, - усмехается Серый. – Это ты сейчас так говоришь. Завтра высунется на тебя многоглазая тварь с кучей щупалец, ты как миленький шкуру свою спасать побежишь. Лишь бы к маме с папой вернуться и жить нормально.

- Ни в коем случае, - говорю, а потом вдруг сомневаюсь. – Хотя… я в живую таких тварей ещё не видел. Кто знает. Но во мне сейчас столько рвения. Я же… так много плохого Андрюшке сделал.