Страница 100 из 165
- И в знак искренности моих слов я вручаю вам этот букет, который, конечно же, не идёт ни в какое сравнение с вашей величественной красотой. Но, тем не менее, надеюсь, что он послужит достаточным залогом нашего к вам расположения.
Та гамма чувств, которая отразилась на лице Вальфихи при виде этого веника, описанию не поддаётся. Я мысленно сжалась в комочек, ожидая, что сейчас в нас полетит если не чугунный котёл, то уж ругательный словопоток – это точно. Повариха краснела, бледнела, открывала рот, как выброшенная на берег огромная рыбина… а потом вдруг протянула вперёд свою лапищу, сграбастала «букет» и замерла, глядя на него как на дохлую мышь, извлеченную из кастрюли.
И улыбнулась.
- Вы… это… мне?
- Ага! – радостно осклабился Флай, задним ходом втискиваясь в тоннель. – Ну, пойдём мы, пожалуй. Не хотели вас беспокоить, так уж вышло… Искренне рады были увидеться…
- А ну стоять! – внезапно гаркнула госпожа Вальф, отбрасывая в сторону «залог нашего расположения» и хватая меня за воротник. В следующее мгновение раздался треск крепкой материи, шумный вздох… и повариха выдернула меня из люка и поставила рядом с собой. Флай, повинуясь её суровому взгляду, вылез сам. – Куда это вы собрались? Сейчас ужинать будем!
От еды я, понятное дело, никогда не отказывалась, тем более от дармовой. Вальфиха оказалась неожиданно рачительной хозяйкой и постоянно подкладывала нам на тарелки всё новые и новые вкусности. В какой-то момент я даже подумала, что она специально хочет накормить нас до такого состояния, чтоб мы могли только сидеть и смотреть осоловелыми глазами в потолок. А потом предъявить нарушителей порядка мужу, или сразу Понжеру. Только вот что ректор сделает победительнице турнира Равных? Из академии не выгонит, это точно, а на остальное наплевать.
Флай, видимо, подумал так же, но всё-таки не удержался и спросил:
- Госпожа Вальф, а где ваш муж?
- Муж? – женщина как-то странно дёрнулась и быстро огляделась, словно испугашись, что повар сейчас выйдет из стены и предъявит ей выговор с занесением в личное дело за разговоры с непричастными к великому кулинарному искусству. – Муж готовит всё к вечернему пиру. А сюда он не заходит… и не зайдёт! Тут я хозяйка! Я тут… ладно, не важно. Вы кстати, никуда не торопитесь? А то уже поздно, и как бы вас не начали искать, и…
- Торопимся, торопимся, - заверили мы внезапно засуетившуюся повариху. – Уже уходим. Спасибо, всё было очень вкусно!
- Ребята, вы только не обижайтесь, я вас не выгоняю. Просто так надо. Вы заходите если что. Только лучше днём, хорошо? И… Да куда же опять в свою дыру полезли? Нормальная дверь же есть! Нет, не эта. Вот сюда, да. Осторожно, не споткнитесь!
Предупреждение немножко запоздало. Сытая я не заметила высокого порога и, запнувшись, грохнулась на четвереньки, с размаху вмазавшись ладонями в какой-то белёсый порошок.
- Ой, у вас тут что-то просыпалось.
- Не трогай! – чуть ли не завопила повариха, рывком вздёргивая меня на ноги. И, выдохнув, уже поспокойнее добавила: – Да, я знаю. Не обращай внимания, так надо. Всё, детки, идите, идите. Вам пора уже!
И дверь за нашими спинами с грохотом захлопнулась.
Э- то только мне показалось, что она не в себе? – недоумённо спросил Флай, устремляясь вглубь по коридору.
- Да, тараканы у неё в башке однозначно водятся, и немалые, - ответила я, отряхивая ладони от непонятного вещества. – Как думаешь, что это?
- Ну, может, отрава от мышей какая-нибудь? Чтоб в муку не влезли…
- Вот так открыто, по всему порогу? Вряд ли! – Я принюхалась к крупинками и осторожно слизнула одну из них. – Ага, точно. Соль это. Обычная соль.
- А почему на полу?
- Да кто её знает… может, она нежити боится? Есть такое поверье, что они не могут перейти через соляную дорожку.
- А на самом деле? Могут?
- Откуда я знаю. У Риссы спроси, ей виднее.
- Знать бы ещё, где она.
- Ну… - Я многозначительно пожала плечами. – Кстати, а мы сейчас куда?
- А ты в библиотеке ничего не забыла? – с ехидной улыбкой поинтересовался Глазастый.
- Ой. Клинки! Пошли скорее, пока их кто-нибудь не нашёл.
Но как мы не торопились, нас всё-таки опередили. Дверь была приоткрыта (хотя я точно помнила, что Флай плотно её закрывал) и из помещения доносились неясные звуки. Будто кто-то нарезал по библиотеке круги, стараясь не шуметь. Только вот получалось у него плохо.
Мы озадаченно переглянулись, не решаясь войти.
- Да в конце концов! – Первым не выдержал Глазастый. – Что нам уже, в библиотеку сунуться нельзя? Мы ученики военной академии, или воры в здании Восточного совета?
Но внутрь он так и не зашёл, предпочтя сначала осторожно заглянуть в щёлочку. Последовавшее за этим глубокомысленное хмыканье развеяло все мои опасения.
- Что там?
- Сама посмотри!
Я с готовностью прильнула к щели.
Пока мы совершали героическую выползку до кухни, на улице наступили сумерки, а в помещении ощутимо потемнело. Свет неизвестный не зажигал, предпочтя блуждать в полумраке, и мне пришлось подождать, чтоб глаза привыкли к темноте. Зато когда я наконец-то поняла, что за книголюб сунулся в библиотеку на ночь глядя, то старательно скопировала флаевское хмыканье. Да, могли бы и догадаться… Не знаю как, но могли бы!
- Здравствуй, таинственный незнакомец! Что делаешь ты в столь поздний час в этом приюте пыльных свитков и гримуаров? – нараспев произнесла я, распахивая дверь.