Страница 27 из 78
- Три месяца.
Да что случилось? Почему они так переглядываются? Мне стало страшно. Неожиданно, я совершенно ясно почувствовала, что не хочу умирать. Непонятно почему, но во мне выло и кричало желание жить.
- Ладно, спасибо Кати, дальше я сам, - кивнул Риши, и женщина покинула палатку, оставив нас наедине.
- Да что происходит? - не вытерпела я.
- Тебе нельзя ходить на вылазки.
- С чего это? – мне уже хотелось тюкнуть друга, чтобы он, наконец, сказал, что со мной творится.
- Ты теперь себя должна беречь, как хрустальную вазу!
- Риши, - угрожающе прошипела я.
- Ася, ты беременна.
- Я … что? – его слова, словно мед, просачивались по капле в мой мозг, заполняя его сладкой, тягучей, янтарной массой. Я беременна. Беременна!!!
- Это же ребёнок Германа? – глупо спросила я.
- Вот уж этого я не знаю, - ухмыльнулся друг, явно подначивая меня.
Он выглядел таким довольным, будто узнал, что отцом становится он. Его моська расплывалась в блаженной дурацкой улыбке, а глаза светились непомерным счастьем. Я погладила свой живот. Надо же, ребёнок. Наша с Германом малышка! Надежда на жизнь, я ещё раз коснулась живота, Хоуп.
12
Рядом со мной опустился Кондрат:
- Иди, поспи. Завтра ещё общаться с этими странными переговорщиками, - буркнул он.
- Да почему же странными, - я пожала плечами, - они не хотят войны, мы не хотим войны, нам нужно место, где жить – отличный вариант.
- Ну да, а потом мы пойдём к ним, лагеря охранять. Действительно, отличный вариант, - передразнил меня парень.
- Кондрат, не бывает только белого или черного, - опираясь на его плечо, поднялась я, - тем более они просто не хотят, чтоб мы их тронули. Что нам мешает временно согласится? Или у тебя под каждым кустом друг, который не стремится тебя прибить.
- Я не понимаю! – переходит громкий, возмущенный шепот парень, - Столько лагерей было разрушено за всё время существования повстанцев, почему нас ещё не армия? Почему нас не поддерживают мирные жители? Почему, чёрт побери, Общество всё ещё на коне.
- Ты не туда смотришь, - улыбнулась я, - вначале мы разрушили Общество, как единый организм и оно превратилось в лебедя, рака и щуку. Сейчас мы делаем следующий ход, мы будем объединять несогласных с режимом, но замученных, у которых пока нет сил бороться, под нашим крылом. А почему нас мало? Так потому что очень много выращенных, а Тэкео избегает их помощи, и, иногда, я согласна с его решением.
- Почему ты так говоришь?
- Потому что не все они адекватны после лагерей, а точнее многие не адекватны. Они живут в каком-то своём мире, в который нам ходу нет. Я их не боюсь, но в борьбе они нам не помощники. Хотя всегда есть исключения и их нужно видеть. Будь внимателен, - я, прихрамывая, от того что затекли ноги пошла к палатке.
Не адекватны… да немало выращенных я за последнее время повидала. Многие из них жили по какой-то даже им не понятной программе и лишь редкие смогли адаптироваться, вернее смогли только те, у которого был якорь в настоящей жизни, у Кары была я, у Мари… Мари ещё ребёнок у неё по определению пластичная психика.
Засыпала я тяжело, считая до ста по нескольку раз и только когда я вдруг поняла, что в очередной раз сбилась, сон, наконец, пришел. Снилось мне что-то странное. То я видела своё село, живущее обычной жизнью, то неожиданно картинка мигала, сменяясь очередной битвой, затягивая и душа меня, но кто-то словно встряхивал калейдоскоп и всё становилось на свои места и перед моим взором было моё село и ферма, на которой я трудилась. Проснулась словно от толчка: нельзя больше спать.
Я села, в щель у полога была видна спокойная, звездная ночь, мы достаточно далеко ушли от поселения и ночи тут стали похожи на те, что бывали в моей деревне, без этой, всепоглощающей темноты. Маета на сердце не отпускала. Я вышла на воздух. Так и есть, Кондрат сменился, но спать не пошел, а ходил кругами вокруг палатки, где спал пленник.
- Почему ты не идёшь отдыхать? – как можно спокойнее спросила я.
- Нет, но почему я должен его тащить? На кой чёрт он нам вообще нужен? Ты понимаешь, он убил кого-то из наших?
- Понимаю. А теперь он такой же, как мы. За системой, почти лагерный. Ты думаешь среди наших нет бывших солдат Общества? - Даже в темноте я увидела, каким багрянцем залило его щёки, - Кондрат ты пойми, не так велик процент здесь тех, кто не был добропорядочным членом Общества, - юноша в ответ лишь разозлено сопел, - иди спать, - коснулась я его плеча, - а завтра я его потащу.
- Вот еще, - рыкнул он, направляясь спать.
А я в бессилии опустилась рядом с палаткой. Как сейчас понять кто хороший, а кто плохой? Не та у нас кузница бойцов. Все по-настоящему хорошие вояки приходили к нам из армии, просто, когда живёшь с этими людьми бок обок, ешь из одного котла, и они учат тебя всяким премудростям, в голову не приходит, что когда-то они могли держать тебя на мушке.
Из палатки вышел Фрол:
- Ты, что колобродничаешь? Ну-ка в кровать, - словно нашкодившему малышу шикнул он.
- Не могу я спать, - отмахнулась я, - иди лучше сам, а я тебя сменю, - мужчина недоверчиво глянул на меня.
- Мне одной заботы не хватало?
- Я сказала, спать, - мой голос прорезали металлические нотки, - приказ начальник группы не обсуждается, - я начала с трудом подниматься, отвергая протянутую руку.
Фрол недовольно глянул на меня, но отдыхать ушел, а я, вытащив из кобуры пистолет и сняв его с предохранителя, зашла внутрь. Темнота окутала меня, не позволяя видеть пленника, но по его дыханию я слышала - бодрствует:
- Теперь девку стеречь прислали, - процедил он, - уж лучше б мальчишку, который вел. А то совсем за слабака держите.
- Переживёшь, - огрызнулась я, - ты сильно-то не страдай, на моём счету достаточно солдат Общества, чтоб мне доверили тебя охранять.