Страница 7 из 15
Светлана заплакала. Валерий подлил ей в бокал коньяка.
– Бородка – это хорошо. Моды на бороды у нас нет, бородачи запоминаются. Кстати, Вы принесли фото?
Фото было единственное. Богдан был сфотографирован на фоне какого-то нездешнего морского пейзажа, может быть, в Турции – богатые теперь туда ездят вместо Одессы, Крыма и Сочи. Видно было, что это половина фотографии, отрезанная ножницами – рядом, очевидно, стояла Светлана.
Валерий не говорил Изе, что нужно звонить фотографу, который размножит фото, и Грише Казакову, она всё знала.
– Вы уверены, что Богдан никому на работе не оставил контакты для связи с ним?
– Уверена, я их всех допросила, некоторых лично, некоторых – по телефону.
«Допросила» она!
– Вам могли солгать. Мужская солидарность и всё такое прочее. Тем более при разговоре не глаза в глаза, а по телефону. Я сумею с ними эффективно поговорить.
– Нет! Порог нашего офиса не переступите вообще. Это не обсуждается.
– Кто у него друзья?
Светлана ответила, что было два-три друга, но эмигрировали – в Израиль, Италию, Россию.
– Просто приятели, знакомые, доверенные деловые партнёры? Любой может быть источником информации.
– Нет! Вы будете расспрашивать, и все сразу узнают…
Да черт с ней! Выполняй желания клиентки.
– Что по поводу его родителей? Вы с ними говорили?
– Еще чего! Я им позвоню, спрошу где муж, а они скажут: наконец-то!
Светлана подробно объяснила то, что и так было понятно: отношения с родителями мужа не сложились. Мать Богдана – «змея настоящая», «плетет интриги».
– А отец у него – вообще какой-то крейзи. Все плохое в Богдане – от него.
Что означает слово «крейзи»15? – Наверное, от слова «кризис». Человек с проблемами и так далее.
– С ними могу поговорить я. Найду нужные слова.
– Они живут не здесь, далеко. В Суворово. Или как там его переименовали…
– Штефан Водэ.
Валерий взглянул на карту страны.
Тебе карта пошла. От Каушан дотуда всего километров полста. За бензин и командировочные возьмешь и с Георгеску, и с нее.
– Где он обычно обедал? Любимые кафе, рестораны?
Лоза ответила, что муж обедал чаще всего дома, их квартира от офиса близко. Любимых кафе никаких не имел, только, кажется, чаще, чем в другие заведения, ходил в кофейню «Восемнадцать».
– А почему Вы задаёте всякие посторонние вопросы? Как Вы его будете искать?
Валерий объяснил клиентке подробно.
– Прежде всего запустим обычную проверку при пропаже человека: полицейские участки, больницы, морги.
– Зачем это ещё!?
– Например, потому, что на него могли напасть какие-нибудь хулиганы по пути с работы домой.
– Там идти пятьсот метров по главной улице! У нас тут не Чикаго!
Неизвестно, где безопаснее: в Чикаго времен Аль-Капоне, который в фильмах показывают, или в нашем постсоветском городе.
– Улица полна неожиданностей. Одновременно проверим общественный транспорт, на котором фиксируются паспортные данные пассажиров: аэропорт, железная дорога.
Хотя в первую очередь надо бы зайти в обе городские таксомоторные фирмы, если он имеет карту постоянного клиента. Но путь туда тебе теперь закрыт.
Светлана по поводу аэропорта и железной дороги не возразила.
– Далее – эсперантисты. Наши сотрудники сегодня же начнут выяснять, кто руководитель клуба. Вполне возможно, что до 1 сентября мы это не узнаем – каникулы, в институте никого нет. К тому же, и от главы клуба также сразу можем ничего не выведать: вдруг он какой-нибудь пожилой языковед не от мира сего и ни до каких взаимоотношений между членами клуба ему дела нет. Получим только список членов, будем их опрашивать, это долгая история. Клуб к тому же вряд ли развернет работу сразу с начала учебного года, всех надо будет искать. Именно поэтому мне надо выехать к его родителям. Разговор по телефону продуктивным не будет. Возможно, кстати, что Ваш муж у них. Расстояние до Штефан Водэ километров двести пятьдесят, он мог приехать к ним уже вчера вместе с его пассией.
Это вряд ли.
– Ехайте! Кстати, он к ним ездил не так давно. Один из немногих случаев, когда сам был за рулем. Я ему сказала, чтобы он всю эсперантскую макулатуру, которая квартиру захламляет, выкинул, а он ее туда отвёз.
– Поеду завтра же, ранним утром.
Детектив расспросил о семье Богдана, адрес и телефон родителей был у Светланы в записной книжке. Потом долго расспрашивал о муже – во что был одет, носил ли с собой портфель и о прочих деталях, о привычках и вкусах. Светлана, рассказывая о пропавшем супруге, увлеклась, противореча себе, расхваливала его достоинства (аккуратный, стильно одет, внимательный, скромный, спокойный…).
Встав после окончания разговора, Лоза тут же снова опустилась на стул.
– Ах, я совсем пьяная от Вашего коньяка. А мне вести машину.
– Не беспокойтесь: я Вас довезу.
– А Вы умеете вести иномарку? Ах, да что я, дура, говорю. Вы же как Грязный Гарри – всё умеете…
Вторая женщина за сегодняшний день говорит тебе, что она дура.
Валерий никогда в жизни не водил машину с автоматической коробкой передач. Возможности приобрести такой навык в СССР у него не было вследствие отсутствия в стране машин с «автоматом», и в последние годы тоже как-то не представился случай. Но Деметер читал статью в журнале «За рулём», и никаких проблем с первым опытом не возникло. Подумал, что корреспондент журнала написал ерунду про то, что, мол, при пересадке с механики на автомат левая нога по привычке ищет сцепление, а правая рука тянется к «джойстику». У Деметера ничего никуда не тянулось.
– Валерий, почему Вы так медленно ведёте?
– Берегу подвеску и шины Вашего прекрасного автомобиля. Дорога же вся в ямах.
– Ведите быстрее!
Валерий плавно увеличил скорость, обогнал несколько машин.
Лоза внезапно сказала:
– Вот сейчас я приеду, а Богдан дома. И скажет: на меня нашло помрачение, я вернулся, её забыл, я буду с тобой всегда.
– Тогда я Вам верну аванс, удержу только плату за единичную консультацию.
– Не надо! Он ведь мне ни за что не скажет, кто она такая. Вы ее все равно найдете и всё о ней мне предоставите. Сколько лет, чем занимается. И фото!
– Будет исполнено.
Светлана хихикнула.
– Вы как служака-полицейский говорите. А почему Вы ушли из полиции? Из-за денег?
Валерий сказал правду:
– Нет.
Потом добавил неправды:
– Захотелось работать самостоятельно, без начальства, которое вечно стоит над душой. А главное, в полиции по сравнению с милицией появилось очень много всяких негативных явлений.
На самом деле капитан Деметер ушел из полиции не по своей воле, сам он был готов служить до пенсии, несмотря ни на какие негативные явления. Уйти пришлось из-за начальника инспектората, Валерия невзлюбившего. История была, вообще-то, анекдотичная, но вот повлияла на судьбу. Нового начальника городской полиции поставили в 1990-м, милиция в полицию тогда еще не была переименована. Прибыл он из Кишинева и был, что не типично для милиционеров, политиканом: за демократию, независимую Молдову, национальное возрождение и тому подобное. В связи с этим к начальнику в милиции прилепилась некомплиментарная кличка: «Демократическая жопа», которая быстро редуцировалась в «Демжо». К своей кличке Демжо отнесся как-то не по-взрослому: не наплевал и забыл, а переживал. Тем более, что прозвище распространилось и мелькало в местной жёлтой и не очень желтой прессе. Журналисты выдавали пассажи вроде: «Известный политик нашего города, за которым среди его подчиненных закрепилось прозвище „Демжо“, о значении которого наша редакция не имеет абсолютно никаких догадок, недавно заявил…» – и тому подобное.
И вот Демжо втемяшилось, что кличку ему придумал именно Валерий. Скорее всего, Деметера оклеветал какой-то интриган, Валерий даже подозревал, кто именно. У капитана, как у успешного и перспективного сотрудника, были, естественно, недруги и завистники. Тем более, что вел он себя на службе хоть и скромно, но достаточно независимо, например, нередко тихо игнорировал неудачные версии преступлений, выдвигавшиеся начальниками. Ему, кстати, недоброжелатели тоже дали кличку – «Тихушник».
15
Crazy (англ.) – сумасшедший. Со словом «кризис» не связано.