Холод

Встаю в полный рост и срываюсь с места.

Бегу в темноте, и меня подгоняет бешеное биение моего сердца.

3. Обвинение

Рейчел.

Мерное покачивание.

Мягкое одеяло.

Полная темнота.

Что ещё нужно для блаженного, мирного сна? Мне так тепло и уютно, единственное, что приносит дискомфорт, так это боль в горле. Пытаюсь вытянуть ноги, чтобы потянуться после сна, но они утыкаются во что-то твёрдое. Открываю глаза. Всё ещё темно. Так. Покачивание. Начинаю ощупывать руками всё вокруг себя, но мои ладони тут же натыкаются на препятствия.

И тут до меня доходит.

Я в машине, а точнее – в багажнике.

Как я здесь оказалась? И тут же вспоминаю всё: мотель, лес, полицейский участок.

До моего слуха доносятся быстрые свисты, проезжающих мимо машин. Чувствую, что начинаю паниковать. Темнота, я заперта. В голове тут же всплывают образы из детства, когда мы с Джереми были в детском доме. У нас была одна воспитательница, которая считала, что за мелкие провинности, лучше всего наказывать так: она запирала нас по одному в бельевой комнате и выключала свет. Это было не страшно, ровно до того случая, когда она забыла меня оттуда вытащить, и я провела всю ночь в кромешной тьме, плача и моля о помощи. На следующий день меня нашел наш охранник, который обходил всё здание интерната каждое утро. После этого я неделю молчала и боялась спать, я постоянно думала, что стоит мне только закрыть глаза, и я сразу же окажусь в этой комнате. Одна. В темноте.

Глубокий вдох. Медленный выдох. Шерри говорит, что в критической ситуации нужно успокоиться, если я не могу сделать это самостоятельно, то нужно начать считать до десяти и обратно. Я помню, что однажды спросила у неё, как долго нужно считать, она тут же дала мне ответ: пока не успокоишься. И я считаю. Считаю и считаю.

Но успокоение не приходит. Судя по тому, что я не чувствую, что машина останавливается или же поворачивает, скорее всего она движется где-то по шоссе. Так. Логика, от паники меня спасет только старая добрая логика. Ощупываю всё вокруг себя, ничего нет. Только я. Подтягиваю колено к груди и пытаюсь нащупать нож в обуви, его тоже нет. Развязываю шнурки на ботинке, снимаю его и крепко сжимаю в правой руке. Понимаю, это не оружие, но хоть что-то, что дает мне каплю уверенности в том, что я смогу дать отпор.

Глубокий вдох и пронзительно громкий крик. Как мне казалось, это должен был быть настолько громкий крик, что птицы повзлетают с деревьев на другом конце мира. Но из меня вышел только слабый, полуживой хрип. Хватаюсь левой рукой за горло, и слезы боли выступают на глазах. Чёрт! Меня же душили.

Рваное дыхание сотрясает меня. Паника начинает накрывать с головой. Замахиваюсь и бью рукой в крышку багажника. Начинаю пинаться ногами и бить руками, от этого дыхание становится ещё более частым. Мне страшно. Кислород заканчивается. Я ненавижу в этом признаваться, но мне действительно страшно.

Я даже не поняла, что машина остановилась. Это стало очевидным, когда меня резко ослепил яркий солнечный свет. Быстро сажусь в багажнике и пытаюсь проморгаться. Передо мной высокая фигура мужчины. Сначала я подумала, что это Тони Аллен, но как только зрение начало работать нормально, я увидела перед собой высокого брюнета, который смотрел вокруг себя, но только не на меня.

Встаю на корточки, резко выпрямляюсь и бросаюсь на него. Замахиваюсь ботинком, но это всё зря, потому что мужчина ловит меня на лету и заламывает мою правую руку, так что ботинок летит на землю.

Открываю рот, чтобы закричать, но вторая рука захватчика резко закрывает мне его. И я тут же вдыхаю запах кожи, в этом вина его чёрных перчаток. Он что, профессиональный убийца? Кто носит такие перчатки? Да никто.

– Если ты сейчас замолчишь и успокоишься, то я позволю тебе ехать в машине. Если нет, то я вырублю тебя и отправлю обратно в багажник. – его голос настолько тих и спокоен, что от этого становится ещё страшнее. Зачем я ему? Кто он? Где я?

Так, мне нужно подумать.

Мысли хаотично прыгают от одной идеи к другой. Но самое важное то, что ни одну из них я не воплощу в жизнь, если останусь в багажнике. Утвердительно киваю головой, и брюнет тут же отпускает меня. Делаю шаг от него и оборачиваюсь.

– Кто ты такой? – хрипло спрашиваю я и тут же хватаюсь рукой за больное горло.

– Обувайся. – говорит он и в ожидании смотрит на меня.

Не могу отвести от него взгляд. Я однозначно вижу его первый раз в жизни. Высокий, примерно на голову выше меня, темные короткие волосы, небольшая щетина и жуткие голубые глаза, которые смотрят сквозь меня. Наклоняюсь вниз и надеваю ботинок, тут же понимаю, что на мне до сих пор огромная куртка, которую мне любезно дал водитель пикапа. Выпрямляюсь и бросаю взгляд в багажник.

– Если ты потеряла свой нож, то он у меня.

– Он мне нужен.

– Садись в машину.

Без споров обхожу автомобиль и открываю заднюю дверцу, но меня останавливает суровый голос:

– Вперед.

– Тут мне будет спокойней.

– Вперед.

Считаю, что спор мне сейчас не поможет и сажусь на пассажирское сиденье, по правую руку от жуткого водителя.

Брюнет садится за руль и запирает все дверцы одним нажатием кнопки на приборной панели, в следующую секунду машина плавно двигается с места.

Только сейчас понимаю, что мы находимся далеко от города, длинное извилистое шоссе уносит меня в неизвестном направлении. Бросаю несколько беглых взглядов на водителя. Он невозмутим. Я предполагаю, у него всегда такое лицо, и не важно, что именно он делает: ест пиццу или же сворачивает кому-то шею (в этих самых перчатках).

Не выдерживаю и спрашиваю:

– Ты кто?

В ответ тишина. Ясно, возможно мне лучше не знать, кто он такой. Но ведь по классике жанра, если я видела его лицо, то я уже считай труп. Твою мать!

– Куда мы едем? – очередная попытка.

Тишина.

– Где мы сейчас?

Молчание.

Бросаю эту затею, снова упираюсь взглядом в окно. Думаю, как мне сбежать от него. Я могу быстро нажать на кнопку, которая отопрет двери, следом тут же открыть пассажирскую дверцу и выпрыгнуть. Но даже если я себе не переломаю ноги при падении, то бежать некуда. На мили вокруг только поля и всего одна дорога. Мне даже до леса не добежать, я уверена, он поймает меня и снова бросит в багажник. Не могу опять погрузиться в замкнутую темноту. Запускаю руки в карманы и нащупываю маленький бумажный прямоугольник. Это номер телефона водителя пикапа. Он говорил, что его сын работает в правоохранительных органах. Значит, мне нужен телефон. Бросаю осторожный взгляд на брюнета за рулем и решаюсь задать ещё один вопрос:

– Долго ещё ехать?

Тишина. Кто бы сомневался.

– Я хочу в туалет. – и это не ложь.

Машина резко съезжает на обочину и тормозит. Брюнет нажимает на кнопку, и по салону разносится звук щелчка. Теперь я могу открыть дверь.

– У тебя минута. – говорит он, по-прежнему смотря в лобовое стекло.

Быстро покидаю автомобиль и обхожу машину. Бросаю взгляд в салон и ловлю холодный взгляд голубых глаз, которые смотрят на меня через зеркало заднего вида. Откидываю стеснение и делаю свои дела. Боже! Какое это облегчение.

Как только я выпрямляюсь в полный рост и застегиваю ширинку на джинсах, то вижу, как с противоположной стороны мчится ярко-желтая машина. Это шанс. Всё, либо ничего. Повторяю трюк из леса, откидываю осторожность и выхожу на середину дороги. Начинаю размахивать руками и бросаю беглый взгляд на черный седан, из которого только что выбралась. Сердцебиение набирает обороты, а нервы натягиваются так, что ладони покрываются липким потом, несмотря на то, что на улице достаточно прохладно.

Визг шин разносится по округе, и вот желтый автомобиль тормозит немного позади меня. Одновременно слышу, как хлопнули водительские дверцы в обеих машинах. Нет уж! Я не вернусь к этому Киллеру. Быстрым шагом иду к желтой машине, но тут же замираю на месте.