Колдовстворец

      Утром, в день моего отбытия из отчего дома на встречу Турниру я была бодра и весела. Мама проверяла мои вещи уже раз в третий. Я же тихо сидела в гостиной, попивая кофе и листая журнал по зельеварению.

      Я ненавидела трангрессировать, но меня чуть ли не заставляли. Да и еврей во мне истерически кричал только от одной мысли о том, что придется тратить деньги и личное время на поездку. Да и поздно уже было для поезда или самолета. Ощущения, словно меня протягивает через шланг, были весьма неприятными, поэтому я крайне редко пользовалась данным способом передвижения. Зельеварческая мантия неприятно стесняла движения (приходилось контролировать каждое свое движение, чтобы не пропахать носом тротуар). Из принципа не стала брать пуховик или куртку. Все равно я тут только на неделю.

      Оказалась я в холле отеля быстро. Михалыч маячил где-то вдалеке, постоянно взъерошивая волосы рукой и махая папкой с документами.

      Увидев меня, он кивнул на белые диваны около стены. Я безразлично пожала плечами, докатила свою сумку с вещами до своеобразной зоны отдыха и села, закинув ножку на ногу и делая вид, что я «тупое блондинко».

      Рядом сидел парень. Не сказать, что красивый. Но что-то в нем цепляло. Не было такого, что я влюбилась в него с первого взгляда. Просто… Не знаю, как это описать. Он хоть и выглядел апатичным, явно был заинтересован в том, чтобы узнать все слабости своих противников. Я достала глянцевый журнал и углубилась в мир высокой моды.

      — Если собираешься поступать на актрису, то выбрось эту мысль из головы, — незнакомец говорил на чистом русском, вообще без акцента.

      — Что, простите? — я вопросительно приподняла брови. Незнакомец закурил, вообще никого не стесняясь.

      — Ты строишь из себя дурочку, при этом окидывая всех таким взглядом, словно думаешь, в какое зелье лучше всего подойдут их органы, — он усмехнулся и откинулся на спинку кресла, пуская кольца дыма в потолок. Преподаватели, глядя на это безобразие, молчали, недовольно поджав губы.

      — Спасибо за замечание, — скромно ответила я, возвращаясь к глянцевому убожеству. Его лицо мне казалось смутно знакомым.

      — Альбус Северус Поттер, — задумчиво выдал он, протягивая мне ладонь. — Слизеринец, сука беспардонная и «худший ученик за весь срок моего преподавания, мистер Поттер!», — съязвил мой новый знакомый, явно передразнивая кого-то из своих преподавателей.

      — Татьяна Соловьева. Ночной кошмар своего директора. Приятно познакомиться, — пожала я его руку. Парень не был пошлым или через чур грубым. Он скорее был язвительным ублюдком. Талантливым язвительным ублюдком.

      — Мой старший брат сейчас в вашей школе по обмену. Пишет, что дамочки там… весьма и весьма, — он ухмыльнулся, сжигая окурок прямо над мусоркой.

      — Джеймс, верно? Наслышана о его любовных приключениях. Тот еще подлец, если судить по нашему школьному блогу. Каждая третья девушка явно с ним близко общалась, — Альбус ухмыльнулся, убирая палочку в чехол. Он мне нравился. Всегда мечтала иметь такого друга или приятеля.

      — Верно, Джеймс, — он облизнул пересохшие губы и поправил воротник своей мантии. Все тут были в мантиях. Даже Михалыч с кем-то ругался в мантии, из-за чего полы той постоянно взлетали выше его головы.

      — Сразу видно, что вы из одной семьи. — Альбус хрипло рассмеялся, поняв мой прозрачный намек. У обоих братьев был наиотвратнейший характер. Если Джеймс это и скрывал, то Альбус всем своим видом показывал, что клал он на общественное мнение. На общество, впрочем, тоже.

      — Минуточку, — он встал, быстро подошел к угрюмому мужчине в черной мантии, который держался чуть в стороне от скандала, который устроил Михалыч. Они о чем-то быстро проговорили, и мужчина нырнул в гущу событий, словно собираясь отвесить кому-то пиздюлей. Альбус уселся рядом со мной, довольный до жути.

      — Из-за чего такое самодовольство? — Поттер взъерошил свои короткие волосы, но самодовольную ухмылочку с лица не убрал.

      — Будем соседями, — неоднозначно высказался он.

      Что ж. Неплохо.

***

      Блэр появился в холле только под самый конец разборок, когда Михалыч уже собирался бить рожу какой-то стервозной дамочке в отвратительном деловом костюме. Мы с Альбусом делали ставки, внимательно следя за событиями. По креслам и диванам ныкались точно такие же подростки, как и мы, стараясь отсаживаться от крупномасштабных боевых действий.

      Адам был собран, причесан и хмур. Я внимательно проследила за его лицом, когда он увидел меня. Ситуация перестала меня трогать. Я была в него влюблена, но это не значит, что я должна каждый раз вздрагивать при его приближении. И все же этот юный расхититель женских сердец подошел именно к нам. Точнее, ко мне. Хотя, из-за Поттера вокруг нашего дивана была зона отчуждения метров в десять-тринадцать.

      — Ва-а-ай! Привет всем трудящимся, — выдала я, заряжаясь наглостью от Альбуса.

      — Привет, Таня. Вика просила передать тебе пламенный привет, — нагло улыбнулся он, усаживаясь рядом. Я скривилась.

      — Скотина.

      — Не нужно так самокритично, — Альбус следил за нашей перебранкой с ленцой, но при этом внимательно вслушивался в интонации. Но молчал, ясно понимая, что его мнение тут вообще никому не сдалось.

      Михалыч, закатал рукава, бросил в бушующую бабу папкой с отобранными у нее же документами и, выловив нас взглядом в толпе, решил почтить нас своим визитом.

      Баба завизжала, схватилась за палочку и начала что-то истошно вопить. Я встала с дивана, прощаясь взглядом с Альбусом, и уверенно зашагала к преподавателю. Тот оправил мантию, пригладил волосы рукой, но как бы он не пытался сделать вид, что спокоен и адекватен, его взгляд метал молнии.

      — Таня, давай сюда сумку. Планы резко изменились. За мной, — я понуро зашагала за Михалычем, стараясь никак не реагировать на то, что Блэр сейчас нагло пялится на мой зад.