Страница 3 из 23
Обычный по московским меркам для середины октября вечер, совершенно ничем не примечательный и не выдающийся, опустился на столицу.
В свете витрин дорогих бутиков и салонов можно было легко увидеть сизую пелену. И вряд ли кто-то точно сказал бы, что это: туман, смог или тончайшие паутинки моросящего дождя. А возможно, во всем виновата бесконечная вереница машин, надолго застрявших в пробке на Кутузовском проспекте. Банальное для этого времени года и для этого города явление, давно уже никого не удивлявшее.
Лужи на проспекте превращались в переливающиеся всеми цветами радуги бензиновые пятна. Пробка почти не двигалась. Вечер неумолимо сгущался над столицей. В серой завесе выхлопных газов теперь отчетливо угадывался дождь, становившийся всё сильнее.
У одного из застрявших в пробке автомобилей – дорогого чёрного внедорожника – медленно опустилось стекло со стороны водителя, и из окна высунулась рука. На раскрытую ладонь сразу же упали мелкие острые капли дождя.
Водитель стряхнул воду со своей руки и повернулся к двум пассажира, расположившимся на заднем сидении.
Один из них, одетый в чёрные джинсы и чёрную кожаную куртку, застёгнутую на молнию до самого верха, с наголо бритым затылком выглядел откровенно по-бандитски. На огромные руки были натянуты перчатки из чёрной кожи, утыканные металлическими заклёпками.
– Погода хреновая! – коротко бросил водитель джипа бритоголовому. – Вовремя босс самолет поменял на поезд! Как чувствовал!
– Точно! В чутье ему не откажешь! – соглашаясь, кивнул тот в ответ.
Оба перевели взгляды на третьего мужчину. Того, которого называли боссом.
В данный момент глаза его были закрыты, и лишь ресницы изредка подрагивали. Казалось, он крепко спал, откинув голову на спинку сидения, абсолютно безразличный ко всему.
***
В замке едва слышно дважды повернулся ключ. Бронированная металлическая дверь, не издав не единого звука, открылась, пропуская в большую уютную прихожую темноволосого мужчину лет тридцати. Он бросил на полку увесистую связку ключей и поставил рядом кожаную борсетку.
Из комнаты, поцокивая шлёпанцами на каблуках, выпорхнула блондинка. Она с радостным писком кинулась на шею мужчине и оставила под его глазом, на подбородке и в уголке губ следы ярко-розовой губной помады.
Мужчина, явно не разделявший восторга, снял со своей шеи ухоженные женские руки, украшенные всевозможными кольцами и позвякивающими браслетами.
- Танюша, извини, – приглушённо произнёс он. – У меня выдался очень тяжелый день. Я чертовски устал.
Женщина в недоумении захлопала густо накрашенными ресницами и на шаг отступила от мужчины.
- Да, у тебя каждый день тяжёлый, – обиженно надула она губы. – Настолько, что ты ни разу за месяц не позвонил мне.
- Опять?! Не начинай, прошу! – Мужчина почувствовал начавшую закипать злость.
Ну, почему каждый раз одно и то же?! Сначала показная и раздражающая радость, а потом упрёки и скандал.
Почему все женщины ведут себя одинаково?
- Надоело! – топнула ногой блондинка, хватая мужчину за рукав. – Слышишь, Сергей мне это всё надоело?!
Сергей стиснул зубы. Он всегда считал унизительным для мужчины ударить женщину, ведь по природе своей она слабее. Но некоторых представительниц слабого пола следовало бы хорошенько взгреть по всем мягким местам. И, по его мнению, Татьяна относилась к числу именно таких женщин.
- Ты ведь всегда можешь уйти!
Ещё недавно хотелось сказать так много всего, но почему-то сейчас с языка слетела лишь одна-единственная фраза.
Если бы он только мог рассказать Татьяне о своих проблемах и об этих чёртовых деньгах, которые сопровождал.
О том, что машину прикрытия, ехавшую, как говориться, для отвода глаз по другой дороге, прошили автоматной очередью. О том, что один из самых верных, надёжных и проверенных людей Сергея лежит сейчас в реанимации.
Врачи вынули из него пять пуль и сказали, что ещё две прошли навылет.
И то, что сам Сергей сейчас стоит в прихожей собственной квартиры, живой и без царапин, это чистое чудо.
Но он не может сказать об этом Татьяне. Не может объяснить многих вещей.
Это один из его принципов. Никогда не обсуждать ни с одной женщиной свою работу. Да и разве фотомодель сможет когда-нибудь понять, что бизнес – это не просто купил-продал-получил деньги?
Была и другая причина. Сергей не привык доверять. Не доверял он и Татьяне. Барахтаться в постели – это одно, а быть по-настоящему близкими людьми, например, такими, как его родители – это совсем другое.
Сергей прошёл в большую светлую комнату. Беглым взглядом окинул гостиную. Похоже, за время его отсутствия ничего не изменилось: не исчезло и не добавилось. А это уже хороший знак!
Больше всего Сергей не выносил, когда любовницы начинали хозяйничать в его квартире, «украшая» её всякими безделушками.