Страница 12 из 42
— Я бы и без правды неплохо прожила.
— Неплохо и недолго, — поддакнула родственница. — Чую, нет в тебе моей предприимчивости, вся в отца. Хорошо хоть, он не совсем у тебя лопух…
— Я видела, ты опять взялась за старое? — решила я закончить нашу перепалку. Правда, зная наверняка: закончится одна – начнется другая и так до бесконечности, уж больно мы с мамулей отличались. Или наоборот, были слишком похожи. Это с какой стороны посмотреть.
— Что ты имеешь в виду? — тут же округлила она глаза. Это то еще мастерство, учитывая, что глаза у нее миндалевидные, продолговатые. Как из них можно было соорудить идеальный круг – большая загадка.
— Брось, я видела твои наработки.
— Ты о чем?!
— Сама говорила – соображаю я неплохо, может и иногда. Но сегодня явно мой день, сообразила и даже узнала картину Де Круцо. «Улыбка Мины».
— Неплохо получается, да?
На это я лишь тяжко вздохнула:
— Мама, еще раз повторяю: торговать хреновыми подделками – чистая и очень опасная уголовщина!
— Это еще почему?! — возмутилась мамуля, допивая остатки своего коктейля.
— Тебе надо объяснить, почему этим заниматься не стоит?! Вспомни Лоренцо!
— Лисса, ты ужасная зануда. Неудивительно, что тебя замуж никто не берет! Между прочим, я в твоем возрасте успела трижды развестись! И я же не нищих обкрадываю, в конце концов! Все мои покупатели – миллиардеры, от них не убудет.
— Судя по ценам, что ты заламываешь за горе-творения, от них убывает совсем нехило, — мрачно заметила я, на что мамуля лишь раздраженно закатила глаза.
— Хотят они шедевров – так пусть получают. В конце концов, чем моя мазня отличается от оригинала?!
— К примеру, авторством. Но действительно, кому это интересно?
— Ты, конечно, сейчас издеваешься, но попала в точку: это никому не интересно, моя дорогая и наивная дочь. К тому же, нам нужны деньги.
— Не нужны.
— Это ты так думаешь. И как у меня могла родиться такая аскетичная дочурка? — погоревала мамуля.
— У нас и так достаточно средств.
— Достаточно, вот именно! А знаешь, к чему я стремилась всю жизнь? Не к достатку, нет! К излишеству!
— Твоя жадность погубит нас обеих, — вздохнула я совершенно искренне, потому что была уверена: когда-нибудь так и случиться. Вместе с уверенностью была и какая-то обреченность, потому что поделать с этим я ничего не могла. И нет, мама не всегда была такой, раньше она была очень осторожной. Но вот ушла на покой, заскучала… и теперь жди беды.
— Ты не появлялась целую неделю, — опять же, с укором заметила мамуля, явно преследуя ту же цель, что и я недавно: сменить тему.
— Была занята, я же тебе говорила.
— Ты убила целую неделю на какое-то кольцо?!
— Сама же учила – осторожность превыше всего, — обиделась я. — Хорошо бы не только учила, но и сама же придерживалась этого правила… К тому же, куда мне было торопиться?
— В тебе нет никакой спонтанности, никакой тяги к авантюрам. И я уже не знаю, так ли это хорошо, как я считала раньше?
— Похоже, подобная черта передается через поколение, — сделала я вывод и ужаснулась: мне что теперь, бездетной оставаться?! Или деток из дома не выпускать?
— Вот уж не знаю, — повторилась маменька.
— Ты – и не знаешь?!
— Прекрати издеваться над матерью! Думаешь, если я старая, то не замечаю твой ехидный тон?
— Прости, — тут же стушевалась я, а Геката подняла морду и смерила меня осуждающим взглядом, чутко поймав настроение обожаемой хозяйки и тут же своим собачьим мозгом обвинив в этом меня. Думаю, из двоих мамулиных «малышей» именно ее можно было хоть как-то опасаться, Аид в этом плане был настоящим тюфяком. Мама говорила, это потому, что он мальчик, а они всегда лопухи. У родительницы совершенно своеобразное отношение к противоположному полу и это иногда тревожило. И вызывало вопросы, на которые никто как правило не отвечал.
Наверное, обвинительные взгляды я вполне заслужила: если мамуля начинала заливать про свою старость, значит, разозлилась ни на шутку. На самом деле, до преклонного возраста ей было еще далеко и она уж точно могла запросто заткнуть за пояс всех молодых, и меня в том числе. Во-первых, она отличалась редкой красотой, я бы даже сказала, какой-то неземной, даже по вампирским меркам: пепельные волосы, аристократические черты лица и невероятно большие глаза, поражающие синевой и ничуть не потускневшие с годами. В свои, как она любила говорить, пятьсот с хвостиком, она могла похвастаться легкой поступью и интересом к жизни. Обычно с годами этот интерес испарялся.