Страница 11 из 92
Мимо, радостно вереща, пробежали трое детей, за ними, тяжело дыша, обливаясь потом, и, громко проклиная всех на свете, спешила толстая пожилая няня. Она отчаянно призывала шалунов остановиться, но те, не слушая ее просьб, веселясь и смеясь, убегали от нее все дальше.
“А не зайти ли мне к Септимию Паулину домой, заглянуть в глаза и заодно поинтересоваться причиной отказа? – Фабий решительно взглянул вперед. – Пусть объяснит свое решение. Он ведь брался за него не вслепую и, значит, рассчитывал на успех. Что такое могло произойти за ночь, отчего он столь кардинально поменял свое решение?”
Ускорив шаг, он уже через полчаса стоял перед домом адвоката, и зло колотил в дверь маленьким бронзовым молотком. В раскрывшееся окошечко в стене выглянула голова с недовольным выражением на смуглом, почти черном лице. Большие глаза гневно сверкнули, огромные красные губы раскрылись, обнажив ряд белоснежных, крупных зубов.
- Чего тебе мальчик? Сегодня не подаем. – С сильным акцентом, с трудом выговаривая каждое слово, раздраженно бросил привратник.
- Я к Септимию Паулину, – разозлившись такому неучтивому приему, громко по слогам, произнес Фабий.
- Хозяина нет дома, – оглядев гостя с ног до головы оценивающим взглядом, ответил белозубый и резким движением закрыл окошко.
Плюнув с досады на красивую дверь, Фабий поплелся обратно.
“Куда он мог уйти? Да собственно, какая разница… Надеюсь, маме повезло больше”.
Впереди, перегораживая путь, важно вышагивал жирный, с обвисшими щеками и невероятно толстой шеей сенатор. Белоснежная тога плотно облегала огромный живот, словно веной пульсируя широкой красной полосой. Вокруг чиновника шумно суетилась свита. Раб-номенклатор, подсказывающий господину имена встречаемых им по пути жителей. Кудрявый юноша с наглым лицом, лениво поглядывающий по сторонам, видимо, являвшийся сыном сенатора. Худощавый мужчина, бледный, не выспавшийся, несший в руках кипу бумаг, помощник сенатора. Трое гладковыбритых парней лет двадцати пяти в белых тогах, но без красной полосы. Шествие замыкали четверо слуг, с каменными, непроницаемыми лицами. Рука каждого небрежно поглаживала рукоятку висевшего на боку короткого меча. Пропуская их всех, Фабий на мгновение загорелся:
“А не обратиться ли к нему за помощью?”
Но сразу же отказался от такой затеи.
“Какое ему до меня дело? Если бы он, хотя бы баллотировался на какую-нибудь должность. А так…”
Следующей мыслью было отправиться повидаться с папой, но и ее Фабий отбросил. Отца наверняка уже повезли в другую тюрьму, значит, теперь посещение разрешат не раньше вечера. Пока довезут, пока оформят, определят в камеру…
Сильно захотелось есть, ведь утром позавтракать так и не удалось. Свернув, он зашел в ближайшую закусочную и съел миску мясной похлебки подозрительного цвета, половину пирога с капустой явно вчерашнего и выпил подслащенную медом чашу воды. Сытый желудок несколько улучшил настроение и, подходя к дому, Фабий, наконец, перестал проклинать адвоката, кинувшего отца в беде, и отказывающегося помогать дядю Эмилия.
- Квинт Фабий Марцелл? – со стороны противоположного дома, из скрытой тенью ниши в стене, отделилась фигура и быстро направилась к нему.
Незнакомцу на вид было лет тридцать, тридцать пять. Орлиный нос едва заметно приплюснут. Выразительные глаза, взгляд которых цепко вцепился в Фабия, оценивающе оглядывали с ног до головы. Кустистые брови излучали саму черноту ночи, взлохмаченные, видимо, несколько дней не причесываемые волосы, торчали в разные стороны. Небрежно одетая тога представляла собой слегка улучшенное подобие прически. Вероятно, ее хозяин перед тем, как облачиться в нее все же попытался уделить ей пару минут.
Фабий осторожно кивнул. Широко улыбнувшись, незваный гость протянул для рукопожатия правую руку. На среднем пальце тускло блеснуло узкое затертое кольцо.
- Авл Туллий Цинна, адвокат, – представился подошедший.
Фабий, непонимающе поглядывая на него, сжал ладонь, почувствовав ее крепость. Отец всегда учил, что хороший человек редко подает вялую ладонь. И все же доверия к нему он не испытывал.
- Наслышан о твоей проблеме, – продолжал Цинна, весело поглядывая на Фабия. – Слышал, ищешь адвоката?
- Пришли предложить свои услуги? – отозвался он. – Думаю, мама уже нашла. Причем самого лучшего.
- Самые лучшие стоят бешенных денег, – ничуть не смутившись, продолжал Цинна. – Я беру намного меньше. По сравнению с ними я почти бесплатный.
- Спасибо, нам два адвоката не нужны. Достаточно и одного.
Он бросил взгляд на дверь. К удивлению грек оказался на месте и, услышав его голос, открыл ее и с бесцеремонным интересом вслушивался в разговор.
- Правильно, – ухмыльнулся Цинна. – Увольняйте его, он не нужен. Они все бездари, только строят из себя умников. Я справлюсь один. Скажу сразу, положение твоего отца не из легких. – У Фабия похолодело в груди. – Но небезнадежное. Я ведь не враг себе и за заранее проигрышное дело браться не стал бы. И кроме всего прочего… – Он перешел на доверительный, дружеский тон. – На меня работает первоклассный информатор. Он достанет любую информацию. Обо всем и обо всех. Вдвоем мы непременно вытащим твоего отца. Что скажешь?
Хвастун не внушал никакого доверия. Особенно поражала бравада и наглость, буквально выплескивающаяся наружу при каждом слове. Полагаться на такого человека Фабий посчитал делом опасным и поистине безрассудным.
- Я вас не знаю, причем совсем, – вежливо, но твердо ответил он. – И никогда о вас не слышал. Кто вас может рекомендовать? Сколько процессов в последние полгода вы выиграли?
Цинна на мгновение замялся. Воспользовавшись его заминкой, Фабий быстро скользнул в дом, бросив на ходу: