Злата и Смерть

Я поспешно натянула одеяло, как будто под ним можно было спрятаться от нее.

- И это та сестра, которую я знаю? – нахмурилась девушка. – Та сестричка, которая проповедовала воздержание до брака?

Ироэн встал с кровати и потянулся. Хорошо хоть он спал не раздеваясь.

- Яна, - обратился он  к ней, беря меня за руку и заставляя встать, - посмотри, - и мой возлюбленный указал на браслет. – Как ты думаешь, что это?

- Черт знает, - Янка пожала плечами. – Просто украшение?

- Это знак того, что мы со Златой женаты.

Сестричка закрыла рот так, что лязгнули зубы.

- Поздравляю, - выдавила она, обхватив себя руками. На щеке блеснула слеза. Я шагнула к ней и обняла, сделав знак Ироэну, чтобы он вышел.

- Что такое, милая? Что случилось, зайчонок? -  я заглядывала в лицо сестры, желая утолить ее боль.

- Ты теперь оставишь меня? – Янка всхлипнула.

- Что за глупости? Ты еще несовершеннолетняя.

- А даже если бы я была совершеннолетняя. Тогда что? – она выпрямилась, и на щеках запылал лихорадочный румянец.

- Понимаешь, Ян, - я присела, стараясь собрать свои мысли в кучу и выразить все, что терзало меня. – У каждого человека своя жизнь, но это не значит, что мы не будем так же близки, как и раньше. Мы сестры и ничто не разрушит этого!

- Наверное, - произнесла она.

- Неужели ты не хочешь найти любимого, того с кем ты никогда не расстанешься, того в чьи глаза будешь смотреть, просыпаясь?

- Такого человека нет, - жестко отрезала Янка. – А даже если бы и был, я не верю в такие глупости!

-  Яночка, нельзя же так! – где  же я не отследила, как мог какой-то поддонок разбить ей сердце, вытравить саму  веру в прекрасное.

- Только так и можно, - прошептала сестра.

- Все хорошо, - я обняла ее снова, словно прикосновение могло исцелить. – Ты поедешь с нами, хорошо?

- А если нет? – Янка вздернула подбородок.

- Ты же хотела, - растерялась я.

- Может я перехотела! – выкрикнула девушка, выбегая из комнаты.

Я побежала за ней, но остановилась перед захлопнутой дверью. Пока что нельзя пересечь эту черту. 

Руки Ироэна легли на мою талию, и он прижался ко мне.

- Не волнуйся. Это все подростковая дурь, постепенно просто выветриться из головы.

- Надо еще с ней поговорить. Меня тревожит ее психологическое состояние.

- Тогда попроси кого-нибудь поработать с ней.

- А вдруг они сделают все только хуже? 

- Попроси тех, кому ты доверяешь.

Я вспомнила, как Свенни относится к людям и перехотелось экспериментировать.  Ярон вполне может сделать так, как попросит его благоверная. Арикатину … пожалуй можно было бы, но не уверена я в ней на сто процентов.

- А ты мог бы? – какое же красивое у  Ироэна лицо. И не важно, что нос раньше казался слишком длинным, и не важно, что губы слишком пухлы для мужчины. Все в нем совершенно: и красота, и яркие глаза, что сияют, как незаходящие звезды, и мягкие, черные волосы.

- Я не слишком силен в ментальных практиках, - словно извиняясь, проговорил Ир.

- Муж мой, - прошептала я.

«Я хочу пить твое дыхание, я хочу, чтобы твое сердце стало моим, навсегда навечно», - думала я. Видимо, думала слишком громко.

- Оно твое навсегда, - ответил Ир и протянул мне браслет: грубые очертания, витые нити серебра. И я одела ему на руку браслет, поддалась сложная защелка.

Сладость поцелуя заставила  забыть нас обо всем.

День ритуала настал неожиданно. В мою комнату влетела Свенниада, словно вольный ветер. Счастливая, она улыбалась, как ребенок и тянула меня за собой.

Как же сложно уловить ее суть, то она скрыта, спрятана за непроницаемым панцирем и строга, то она поет и смеется и едва ли не танцует.

Мне чуждо такое буйство эмоций… Лишь любовь способна дать крылья.

И я покорно пошла за ней, лишь в тот момент, когда моя нога коснулась порога, сердце мое замерло. Свенни дернула меня за руку, и я заставила себя идти дальше. Стражи, среди которых были и боги и люди склонились перед нами, приветствуя:

- Да воссияет ваш день, Светлейшая и Наисветлейшая.

- И ваш тоже, - отвечали мы.

Мы спустились в самый низ, где были апартаменты Ярона. Алый, черный и серый, стальной цвет доминировал в помещениях, принадлежащих ему.

- Владетель ждет вас, - склонился перед нами молодой слуга.

И мы вошли в комнату, отделанную в мрачных тонах. Ярон сразу же оторвался от стола, где что-то писал в большой, толстой книге и повел нас за собой, открыв проход между мирами, С собой он нес небольшой сундучок, украшенный затейливой резьбой.

Мы стояли на вершине горы, каменный алтарь высился передо мною. Внизу иступлено билось море, желая поглотить сушу в свою бесконечную, голодную утробу.

Отрывисто выдохнула, сжав кулаки.

- Не бойся, -  успокоила Свенниада, коснувшись  моей руки. - Все под контролем.

Ярон тем временем велел:

- Ложись.

Я подошла к алтарю. Ужас свернулся в животе тугим комком. Легла, вытянув ноги и зажмурившись. Затем не выдержала и приоткрыла один глаз. Ярон открыл сундучок и достал огромный, лучащийся радужным светом камень.

- Сними кофту, - велел Ярон.

Покорно стянула и шерстяной свитер, и рубашку и сразу же задрожала на холодном осеннем ветру.

Он шагнул ко мне и остановился, словно налетел на стену. Лицо Ярона исказила такая ярость, что мне захотелось сигануть вниз, лишь бы быть подальше от папочки.

- Стой, - выдохнул он и осторожно положил камень мне на грудь. – Не шевелись.

Медленно-медленно камень теплел и начал обжигать кожу, ослепляя болью. Я молчала, закусив губу. 

Постепенно тело мое оживало, наполняясь потерянными силами, теперь в нем кипела жизнь. Последняя вспышка обжигающей боли и камень исчез, растворился, то ли растаяв, то ли слившись с телом. 

Голова кружилась.

Небо казалось бездонным, бесконечная синь.

Потерянная радость поднималась в душе.

Я села.

- Как ты? – спросил Ярон.

- Чувствую себя живой, - и рассмеялась.

- Идемте, - повела острым плечом Свенни.

Видимо, никогда мне не суждено понять ее.