Марготта

- Жалко, - призналась я, пытаясь рукавом стереть с лица потёки крови.

- Вот поэтому и добей. Всё равно помрёт, так хоть мучиться не будет.

- А вдруг выживет?

- С таким ожогом? Очень сомневаюсь. Помочь ему тут всё равно некому.

- А мы разве не поможем?

Хозяин подошёл ко мне, присел рядом на корточки и обнял за плечи. Я только сейчас обратила внимание, какие широкие и сильные у него ладони.

- Послушай, дорогая моя не-ведьма. Это жестокий мир. Возможно, гораздо более жестокий, чем тот, к которому ты привыкла. Здесь нельзя расслабляться, нельзя жалеть себя и других. Этот лучник застрелил бы тебя не задумываясь ради пары монет или старого седла, но ты успела раньше. Можешь гордиться этим, ты заслужила. И спасла при этом не только свою жизнь, но и мою, потому что один я, скорее всего, и не справился бы.

- Да бросьте… Вон вы как ловко их всех уложили… - Всё-таки сентиментальность не была моей стихией и быстро схлынула, оставив место лишь восторгу от первой победы.

- Уложил я двоих, а третий сам виноват – нечего было поворачиваться ко мне спиной.

- Вы что, ударили его в спину? – Глупый вопрос! Рыцарский кодекс здесь явно не в чести.

- Во-первых, не в спину, а в затылок. А во-вторых, он в это время пытался отправить тебя на тот свет. Что, и его будешь жалеть?

- Не буду! Но и добивать тоже никого не буду! И вообще, человеческую жизнь надо ценить!

- Вот им бы это и объясняла. Уверен, была бы увлекательная и познавательная беседа, - хмыкнул Хозяин.

- Вы издеваетесь?

- Конечно. И к этому тебе тоже придётся привыкнуть. А теперь вставай. Надо обыскать трупы и осмотреться. Скорее всего, они не пешком сюда пришли, а значит, где-то недалеко должны быть привязаны лошади. А нам торопиться надо, и так кучу времени потеряли.

Искать лошадей отправилась я. При этом мне очень не хотелось отходить далеко от Топиэра, но подходить близко к мёртвым разбойникам хотелось ещё меньше. Даже смотреть на них было противно, тем более, что я первый раз в жизни видела столько трупов одновременно. Да и вообще раньше никогда мёртвых людей не видела, разве что в кино.

Я мысленно пожелала себе ни пуха ни пера, сама себя послала к чёрту и неуверенно вступила в лес. Нерешительность моя объяснялась очень просто – живя в Астрахани, начинаешь называть лесом даже три чахлые берёзки в парке отдыха. А лесополоса шириной с десяток метров, вяло тянущаяся вдоль дороги, вообще кажется чащей. Неудивительно, что здешние деревья в три моих обхвата, упирающиеся вершинами в бесконечное небо, вызывали в душе восхищение, граничащее с благоговейным трепетом. Казалось, что прямо сейчас навстречу выйдет грациозная дриада, или поросший мхом леший, или жутко смердящий зомбяк. Или, на худой конец, я просто наткнусь на перемещающую пентаграмму и быстренько отвалю домой, помахав Хозяину ручкой…

Эх, размечталась! Ни зомбяка, ни пентаграммы я, конечно, не нашла. Зато четвёрка лошадей обнаружилась почти сразу же, и совсем не далеко от дороги. Все они были осёдланы и казались свежими и отдохнувшими. Мне сразу глянулся невысокий каурый конёк, который стоял чуть отдельно от остальных. Вот не поверите, но у него были такие потрясающие голубые глаза и такие огромные ресницы, что все топ-модели мира передрались бы за право заполучить такие же.

- Привет! – ляпнула я первое, что пришло в голову. Всех нас в далёком и беспечном детстве учили, что автобус надо обходить спереди, троллейбус сзади, а к незнакомым животным лучше вообще не подходить. Вот я и стояла, переминаясь с ноги на ногу и размышляя, что бы ещё такое сказать. От тягостных раздумий меня неожиданно избавил тот самый конёк. Он подался вперёд, насколько хватало длины поводьев, намотанных на ветку, и доверчиво ткнулся мордой мне в плечо. Хорошо ткнулся, я едва на ногах устояла.

- Ну что, мальчик, пойдёшь со мной?

Конёк посмотрел на меня сверху вниз своими потрясающими глазами. В его взгляде явственно читалось: «Какой я тебе мальчик? Ты себя-то в зеркало видела? Метр с кепкой в прыжке, и то если ботинки на платформе!»

Впрочем, отвязать себя он позволил беспрекословно. Остальные лошади, вдохновлённые его примером, тоже не протестовали, поэтому на «поле боя» я вернулась не одна.

Хозяин сидел на корточках посреди дороги и разочарованно взирал на шесть ножей и два меча, лежащие небольшой горкой у его ног. Что-то в нём неуловимо изменилось – словно бы он вдруг стал внушительнее или сильнее. Но приглядевшись, я поняла, что он всего-навсего надел кольчугу поверх тонкого поддоспешника. Раньше она, наверное, лежала в сумке.

- Барахло! – резюмировал Хозяин, кивая на оружие. – Тебе что-нибудь из этого нужно?

Поколебавшись, я выбрала два ножа – просто на всякий случай – и растерялась, не зная, куда мне теперь их запихнуть.

- Эти я позаимствовал вон у того, дальнего, - подсказал Топиэр, - там ещё остался пояс с ножнами. Можешь снять, если хочешь.

- А может, вы сами?

- Тебе надо – ты и снимай. Нельзя быть такой неженкой.

Пришлось идти до дальнего трупа и стягивать с него пояс. Когда я расстёгивала пряжку, руки дрожали, а голова всё время хотела отвернуться куда-то в сторону. Но в стороне лежало ещё одно тело, а чуть поодаль третье. Количество вытекшей из них крови, естественно, измерялось литрами, что не прибавляло хорошего настроения. А вот вокруг обожжённого крови видно не было. Впрочем, я всё равно поспешила отвести от него взгляд. Рассматривать дело рук своих казалось каким-то немыслимым святотатством. Даже несмотря на то, что он окончательно затих. Может, просто отключился, а может, и умер. Кто с такого расстояния разберёт.

Это что же получается, я его убила, что ли? Вот чёрт!

Расстёгнутая пряжка выскользнула из рук и её тихое звяканье показалось мне громче набата.