Страница 58 из 63
Inthemorning — Aquaphobia;
VIMES — Neglect;
Hozier — In A Week;
Jesse Taylor — Coastline.
— Отвечай! — гаркнул отчим Тео, в эту же секунду оказавшись в нескольких сантиметрах от меня. От неожиданности я выронила пачку сока из рук, которая глухо стукнулась об пол, и в страхе взглянула на морщинистое, почти полностью жёлтое лицо алкоголика.
— Где мой чёртов сын? И где та дура, чью фамилию я взял, вот чёрт меня побрал? — выплёвывая ругательства, как кожуру от семечек, хрипел он. Весь в бешенстве, с горевшими от злости глазами, мужчина смотрел на меня, ожидая моего ответа. Его не последовало, потому что я не знала, что сказать — я проглотила язык, боясь проронить хоть одну букву. Тогда руки отчима резко схватили меня за шею, чуть приподняв меня над полом. Я в страхе попыталась уххватить ртом воздух, заболтала ногами, и только тогда от меня послышалось какое-то булькающее предложение. Я просто почувствовала, что играла с огнём, мне стало ужасно страшно, сердце, как сумасшедшее, забилось в моей груди с двойной скоростью. Казалось, жизнь выходила из меня с каждым хрипящим звуком, кислород покидал мои лёгкие. Шея запульсировала.
— Я… не… знаю, — хрипя от недостатка воздуха, послышалось от меня.
Глупо. Вновь попытавшись ухватить хоть немного кислорода, я ощутила привкус железа на языке и пока ещё лёгкое головокружение. Виски заболели. Я вжалась рукой в руку отчима, державшего меня, и острым движением чиркнула по ней ногтём указательного пальца. У меня получилось.
Отчим ослабил хватку, но только для того, чтобы вскрикнуть и молниеносным движением бросить меня на кухонный гарнитур в нескольких шагах позади меня. Меня будто снесло сильнейшим ветром, и я только успела вскрикнуть, скорчиться после сильнейшего удара и упасть на пол. Ужасная боль пронзила всю мою спину, я инстинктивно сжалась, обхватив руками колени. Из моих глаз потекли слёзы — в этот раз от боли физической, а не душевной. Это было куда хуже.
Мне стало ещё страшнее. Я не могла пошевелиться и не знала, что делать. Мне казалось, что меня били по спине целую ночь огромными дубинами, не останавливаясь ни на минуту. На секунду я даже подумала, что у меня мог сломаться позвоночник. Мне будто и впрямь сломали все кости каким-то тупым предметом. Я попыталась привстать, и пусть я чуть не упала, но, к счастью, ощутила то, что могла двигаться, как и раньше. Я немного успокоилась, но боль не собиралась уходить. Она только становилась сильнее, прожигая огнём мои мышцы.
И ещё я не имела ни малейшего представления о том, что же мне стоило сделать сейчас. До боли закусив губу, я посмотрела на отчима глазами, в которых стояли слёзы, отчего зрение расплывалось. Он стоял неподалёку, желчно улыбаясь, но ему было меня не сломать. В свой взгляд я попыталась вложить всю свою неприязнь к этому человеку, всё желание ему отомстить. Теперь я понимала Тео так хорошо, как никогда. До этого мне приходилось только слышать и слушать о том, что же творил этот гнусный человек с семьей Флетли, но в этот день я на себе ощутила, что это значило. И тогда я поняла, что не зря решилась помочь Тео.
Утерев рукавом лёгкой кофты свой нос, я, молча, продолжала играть с мужчиной в нечто вроде «гляделок». Пусть я и хотела действовать, но не знала, как, и очень боялась выступить первый. Тогда отчим Тео не заставил меня долго ждать.
Его бровь чуть дёрнулась, словно от нервного тика, и он низким тихим голосом произнёс:
— Ну и где этот?
Побоявшись следующего удара, я всё-таки приглушенно ответила:
— Я не знаю.
Вновь вышло очень дерзко и неправильно. Вот только я не могла сказать ему правду, не могла. Пусть даже Тео совершил по отношению ко мне такой неприятный поступок, от которого мне хотелось плакать, но сейчас это играло едва значимую роль. Сейчас хотелось плакать от ужасной боли и осознания того, что мы с отчимом были один на один. В большом доме. Совсем одни. Ничто не мешало ему отыграться на мне, избить меня до синяков и крови, как делал он с Тео. Жаль, выбора в любом случае не оставалось — я знала, что нужно было держаться.
— Да как ты?! — взорвался мужчина, и гримаса ярости исказила его лицо. Быстрыми шагами он направился ко мне, в мгновение ока, сократив расстояние между нами. Я почувствовала, как вся вспотела, и пот тонкой струйкой стал стекать по моей спине. Спасаться было невозможно — позади кухонный гарнитур, а до лестницы ещё бежать, и это был бы очень опасный шаг. Но что-то стрельнуло мне в голову, и я сорвалась с места, бросившись на второй этаж, даже невзирая на пожар, который разгорался в мышцах спины. В тот момент я не понимала, куда могу побежать. Для меня главным было то, что я могла хотя бы попытаться спастись.
В ответ мне послышался громкий и яростный крик, словно рык дикого зверя. Однако было уже поздно, ведь адреналин попал мне в кровь, и я стрелой взлетела по лестнице, почти ступив на пол второго этажа, как моя нога предательски соскользнула, зацепившись за ступень. Что-то во мне моментально оборвалось. Тут же я кубарем полетела вниз, набивая себе синяки везде, где только было можно, раздражая и без того больные места. Я крепко зажмурилась, но не успела опомниться, как уже оказалась лежавшей внизу, свернувшейся в клубок. Падение прошло, как одно болезненное, но мгновение. Мышцы спины заныли с большей силой, когда их растравило это неприятное соединение с белыми ступенями.
Я, не открывая глаза, решила полежать так какое-то время, словно я была мертва, отчаянно прислушиваясь, стараясь уловить хоть какие-то звуки. Как назло, отчим смолк, притаившись где-то неподалёку. Я знала, я чувствовала это. Он был рядом. Вот уже послышались неспешные шаги в мою сторону, и я зажмурилась с двойной силой, приготовившись к чему-то страшному. Я ощущала себя мышью в лапах кота, но кот был слишком жестоким и изощрённым в своих действиях, а мышь была такой юной, совершенно беспомощной и не вовремя оказавшейся в этом месте.