Другой мужчина

Вот ты где.

Буквально мгновения он смотрел на неё, пока не перевёл взгляд на следующего. Мгновение, но – какое! Словно псевдоскульптура, отложилась она у него в сознании.

Но изображение, которое Деймос носил с собой, было не таким. Настя была не такой. У живой, нынешней Насти был печальный, усталый взгляд, чуть сгорбленные плечи, вертикальные морщинки на лбу и вокруг губ, тёмные круги под глазами.

Промелькнуло уже множество имён, а его все преследовал бесцветный голос и потухшие глаза.

3.

Почти на весь рабочий день новый директор закопался в базы данных. Не всё он смог изучить заранее – текущие дела пришлось просмотреть.

А кое-что – обсудить с сотрудниками.

Поэтому он собрал ещё одну видеоконференцию ближе к концу дня. В этот раз – только директора подразделений, начальники отделов, главные инженеры и менеджеры. И подольше – обсудить политику компании.

– Пока то, что бросилось в глаза, – начал Деймос. В глаза бросился настороженный взгляд Насти, но он заставил себя не думать об этом. Недовольна она будет, и не она одна. – Первое. Я обратил внимание на отклики с рабочих станций. Они должны идти в течение стандартных шести часов, за минусом обеда и отдыха. Пока же было часа четыре в производственных отделах и того меньше в административных. Вопрос: чем люди занимаются в рабочее время, если не работой?

– Леонид разрешал заниматься другими делами, если работы нет, – равнодушно пояснила руководитель отдела кадров Любава.

Верно. Разрешал. Зря.

– Нет работы – странное понятие для компании, которая обслуживает всё Центральное Содружество систем. Если отработали запланированное – готовьтесь к тем событиям, которые вызывают у нас аврал. Заполняйте бумаги, проверяйте соединения, придумывайте рекламу, просматривайте прессу в области связи и техники. Когда компания начинала работать, она быстро обошла конкурентов. Сейчас же с нами успешно конкурируют три – три! – компании в той или иной области. Падают продажи, уходят клиенты. Будем это менять.

– А вы ознакомились с политикой компании?!

Настя. Сердитая. Не выдержала. Сейчас будет буря?

– Наш прежний директор не был таким идиотом, как вы расписали! – припечатала она. – Для «Эфира» всегда мораль ставилась во главу бизнеса. Да, нас не поддерживает государство – потому что мы не прогибаемся под него. Да, нас обходят конкуренты – потому, что мы всегда ведём дела честно, а они нет. Мы действуем в интересах клиента, пусть даже себе в ущерб.

– Настя, а вы уверены, что лучше клиента знаете о его интересах? – мягко ответил на возмущение. Он не мог грубить Насте.

– Будьте добры, Анастасия, – холодно поправила она. – Если вам кажется, что Лёня был таким плохим руководителем, а вы знаете лучше, то где же ваша компания, которую вы построили с нуля?

– Вы обо мне ничего не знаете. И не будем переходить на личности, – всё ещё мягко. Мне жаль, что ваш директор погиб, но я не буду оставлять здесь всё как есть только в память о… Леониде.

Имя соскочило с языка будто силком. Надо привыкать. Деймос оглядел сотрудников – настороженное внимание, кое-где неприязнь. И глубокая злость – Настя.

– Вряд ли Леонид мечтал о том, чтобы быть незаменимым. – он еле заметно пожал плечами. – Как вы думаете, хотелось бы вашему бывшему директору, чтобы компания умерла вместе с ним? Чтобы люди, которые работали с ним много лет, оказались на улице? Мораль и дух – это хорошо, но, коллеги, давайте работать. Свободны. Вопросы обдумайте до завтра. Мне не нужно негативных эмоций.

4.

Настя ушла первая. Жаль.

А вот Любава с отдела кадров и Имрид с отдела маркетинга остались.

Лучше бы наоборот. Сердитая, грустная Настя всё равно восхитительна.

– Шеф, насчёт Насти, – начал маркетолог.

– Она прелесть, и я не буду её преследовать за длинный язычок, это вы хотели? – опередил его Деймос, с насмешливой улыбкой.

– Отчасти, – строго отозвался тот. – Она вдова Леонида, вы ведь знаете? Они очень любили друг друга. Пожалуйста, не употребляйте в её присутствии слова «погиб» и вроде того. Она долго не могла поверить, и до сих пор сложно это воспринимает.

– Поверить? Останки, вроде бы нашли. Сверили генетически, – пожал плечами новый директор.

– Вы не понимаете, – воскликнула Любава. – просто любящее сердце не может поверить в худшее. Настя до сих пор иногда нет-нет, да проговорится – что ей хочется проснуться от этого всего. Они любили друг друга как в сказке. Леонида любили все, вы ведь помните?

Экзальтированная особа эта Любава. Жизнь – не роман, она не кончается смертью героя. Даже для Насти.

Особенно для Насти.

Он так решил.

– Да, он был замечательным человеком.

Пришлось сказать, чтобы не вызывать лишних вопросов.

– Это была идеальная пара. Поддерживали друг друга во всём, свободное время проводили вместе. Собирались детей завести, уже может, и лицензию получали. Настя, конечно, о таких вещах мало говорила. Она до сих пор сама не своя.

– Прошло… года полтора, так?

– Год и восемь месяцев. Почти два.

Всё-таки полтора. Два, да, желанная вами дата. Два года после смерти даётся на вступление в права наследования. Ещё четыре месяца, и Деймос бы не смог занять место директора.

– Вам не кажется, что срок великоват для такой вселенской скорби?

– А вы циник, – настороженно заметил маркетолог. – Нормально для скорби по любимому человеку.