Страница 3 из 8
Вингард полюбился многим из торговых и ремесленных сословий, так что история его возвращалась на круги своя. Старый поселок оживал. Народ здесь был добродушным и открытым, хотя и несколько суеверным, природа радовала глаз зелеными просторами, а удачная изоляция от больших городов и главных трактов оберегала от разбойников и мародеров, в которых и в мирное время недостатка небыло. Это послужило причиной того, что именно здесь остановил свой выбор Артас, подбирая место для себя, своей супруги Маррис и дочери Эвы. Расположение поселка было подходящим для ведения рыночных дел, а дорожная развязка позволяла отправлять и встречать караваны почти со всех уголков этого побережья Моря Слез. Жизнь здесь текла тихо и размеренно.
Не смотря на суеверность местных, жнецов здесь, кажется, чтили и уважали, что немало порадовало и удивило меня, хотя никаких значимых событий в истории Ордена и Церкви, с Вингардом связно небыло. Думается мне, отцы Церкви, и вовсе, понятия не имели об этом крошечном поселении, но здесь о Церкви не забывали ни на миг. В открытую на меня не таращились, за спиной, кажется, не перешептывались, а это было уже что-то. Обычно, визит жнецов вызывает гораздо больший интерес и панику. Стражи у ворот поселения тщательно проверили мои бумаги, вежливо поинтересовались, не прислан ли я в Вингард для Жатвы и, получив отрицательный ответ, раскланялись и распахнули двери. Новые лица в таком крохотном поселении всегда привлекают к себе излишне много внимания, но здесь на меня смотрели как на равного, приветствовали радушно, отвечали на вопросы просто и открыто. В то время, когда поселенцы чтили и уважали представителей Церкви, или только делали вид, что чтили, дети, гурьба которых сновала по узким утоптанным улочкам, убегали при моем появлении, куда глаза глядят. Наверняка, наслушались от старожилов сказок о кровожадных жнецах, или баек, про святых убийц, собирающих свою страшную дань каждый месяц в любом городе. Дети любят все приукрашивать и преувеличивать, поэтому максимализм в отношении людей моей профессии, не казался чем-то яз ряда вон выходящим и я не предал этому никакого значения. Если в этой части Аинарде было более спокойное и тихое место, чем Высокий Вингард, то им могло быть только какое-нибудь заброшенное кладбище. Вингард почти не касался внешнего мира, а внешний мир почти не пачкал его своими сплетнями и новостями, что, несомненно, шло поселку на пользу.
Дом Артаса находился в самом сердце поселения, возвышаясь над Вингардом, с центрального пологого холма. Выстроен он был из деревянного бруса, имел два просторных этажа, широкие окна с резными ставнями, двухскатную высокую крышу, обширный зеленый двор и невысокий кованый забор, в форме переплетающихся стеблей сказочных цветов. Во дворе имения пышно цвел красочный сад, где-то журчал невидимый ручеек, лениво поворачивался флюгер на крыше в душном тяжелом воздухе. Двери в дом украшала затейливая резьба, а ровно по ее центру виднелось громадное железное кольцо, изображавшая оскаленную волчью пасть. Стук металла о дерево гулко отдавался в тишине знойного дня.
Маррис, изящная и утонченная супруга Артаса, полная противоположность своего грубого и вспыльчивого мужа, встретила меня радушно, как долгожданного гостя, засыпала вопросами о внешнем мире, войне с северянами и моих делах, которые могли привести жнеца в Вингард. Ее интерес довольно просто объяснялся тем, что Маррис ждала ребенка, поэтому поселение покидала крайне редко. Однообразная спокойная жизнь, даже в таком добродушном месте, как это, любого бы вогнала в скуку, так что Маррис не стала исключением. Новые люди здесь появлялись крайне редко, поэтому приход каждого был настоящим событием. Маррис вела меня по комнатам и коридорам, болтая без умолку на едва уловимые темы, сделав мне знак сохранять молчание возле одной из дверей в дальнем конце большого зала. «Эва спит, – пояснила она, когда мы отдалились от покоев, – Наша с Артасом малышка приболела, поэтому, мы стараемся не шуметь около ее дверей. Сон – лучшее лекарство, верно?» Я подтвердил, что шуметь не стану, и мы отправились вглубь особняка. Известие о болезни дочери омрачило настроение хозяйки дома, но она справилась с собой довольно быстро. Скоро Маррис нашла новую тему для разговора, обсуждая цены на шелк и ситец, а пока она самозабвенно щебетала о волнительных событиях, которые происходят за границей их маленького поселения на холмах, я успел оглядеть дом, в котором оказался и отметить про себя, что дела Артаса идут в гору, если судить об этом по стоимости безделушек и украшений, которые были на стенах, полках , и даже на потолке. Вазы и урны из звездного стекла, тончайшей работы фарфоровые статуэтки, привезенные из далеких земель, любопытные картины и гобелены, фолианты и гримуары в тяжелых обложках из кожи и металла. Состояние Артаса могло составить немалую конкуренцию финансовому состоянию местной аристократии, случись ей оказаться в этих краях. Невдалеке от входа, висели ряды детских рисунков, выполненных робко и несмело. Творения дочери Артаса Эвы, были исполнены на драгоценной гербовой бумаге баснословно дорогими разноцветными красками. Такими красками позволяют себе работать только именитые художники, а никак не маленькие дети. Видимо, богатство и сумасбродство Артаса я слишком недооценил. Рисунков было не меньше дюжины. Наивные картинки, полные невероятных животных и дивных цветов. Эва рисовала неумело, но старательно. Карикатурное изображение солнечной полянки, домиков, любопытные наброски, но не стоившие ни медяка на рынке искусств. Я смог разобрать не больше половины, пока проходил мимо. Дальше шли ряды картин и скульптур куда более именитых мастеров. Живопись и скульптуры виднелись ровным строем по бокам просторного коридора. Я успел выхватить взглядом пару-тройку известных мне картин, но подходить и разглядывать все творения совсем небыло времени. Дом Артаса все больше напоминал настоящую галерею роскоши или музей богатства. Каким-то непостижимым образом, моему другу, и правда, нравилось все это разноцветное аляпистое великолепие. Я размышлял об этом , пока мы пересекали широкий залитый светом холл. Маррис, меж тем, увещевала о прохладных напитках и отдыхе, неспешно следуя впереди меня по шикарным залам особняка. Будучи уставшим и вымотанным, я отвечал вежливо и односложно, что совсем не располагало к долгой неспешной беседе, поэтому девушка вскоре оставила расспросы, препроводив меня в одну из многочисленных комнат, полных тишины и света, пожелала мне чувствовать себя, как дома, и неслышно удалилась, чему я был немало рад. Артас должен был появиться еще не скоро, так что у меня в запасе еще было немного времени. Тяжелый жаркий день и утомительная дорога окончательно вымотали меня и лишили сил.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})Я скинул свои вещи, бросил у стены сумку с печатями и ножны, отстегнул серп, отправив его на пол, вместе с ремнем, утомленно вздохнул, исследуя предоставленные мне апартаменты. В одной из комнат мне удалось наткнуться на огромную жестяную ванну, что говорило в пользу моих раздумий о финансовом положении Артаса, в другой – на целый ряд солей и ароматических масел, привезенных из самых дальних уголков континента. Жил Артас, как король, а короли ни в чем себе не отказывают. Видеть такое в простом доме, а не в купальнях, во дворце, мне еще не приходилось. Воспользовавшись приглашением, я принял ванну, заботливо наполненную прохладной водой, с наслаждением смывая с себя усталость и дорожную пыль, а так же надоевший аромат ладана, которым пропитана одежда каждого жнеца. От жнецов всегда пахнет ладаном, ходят слухи, будто наши тела сами вырабатывают ладан, что является побочным эффектом магического воздействия на организм и нанесения татуировки, но так это или нет, я не имею ни милейшего понятия. Прохладная вода отгоняла прочь все тревожные мысли, позволяя перевести дух и расслабиться, так что ванну я покинул только через добрую половину часа, отдохнувшим и посвежевшим. В воздухе пахло дикими цветами и полынью. Снова.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})– Надеюсь, твое появление в Вингарде не очередная Жатва? Ты же не будешь тут размахивать своим серпом направо и налево? – Артас посмотрел на меня поверх изящного хрустального кубка, который в его широкой ладони казался крохотной игрушкой, – Или будешь? Как тебя вообще занесло в нашу глушь?